Едва положила трубку, от него пришло сообщение: «Катя, я тебя люблю!»
Свидание получилось необычным, прямо как в кино. Была пятница, рестораны и кафе забиты народом, мы нигде не смогли пристроиться, и я сказала: «Ладно, пошли ко мне в университет». Филиал нашего вуза находился в центре, на Крещатике. Поднялись на второй этаж, вошли в темную аудиторию, и он все мне рассказал. Да, девушка была, намного старше Жени и безумно его любила, а он не мог ответить тем же, просто позволял себя любить...
«Когда появилась ты, я растерялся, не знал, что делать. Не решался сказать ей прямо: мы должны расстаться. Боялся, что может что-нибудь с собой сделать, она такая нервная! Много раз намекал, что все кончено, но она меня не отпускала! Поверь, между нами давно уже ничего нет, с тех самых пор, как мы с тобой стали встречаться, потому что я люблю только тебя!»
Женя говорил сбивчиво, но так горячо и страстно, что я не могла не дать ему шанса начать все сначала. С того дня мы уже не расставались...
Потом, почти год спустя, Женина мама рассказала мне, как он мучился, не спал ночами, спрашивал:
— Мам, ну что же делать? Она хорошая. Но я люблю Катю!
— Сынок, слушай свое сердце, — отвечала мама. — Как сердце подскажет, так и поступай.
Женина девушка очень тяжело переживала расставание, и я долго чувствовала себя виноватой в том, что они разошлись. Но я его не отбивала...
Мама, познакомившись с Женей, немного успокоилась, увидела, что он хороший, серьезный парень. Хотя по натуре Пронин совершенно безбашенный, просто в какой-то момент понял, что в отношениях хотя бы один из двоих должен быть серьезным, и взял эту роль на себя. А мне оставил возможность оставаться ребенком. В конце концов, он старше на семь лет.
Съемки закончились, и мы стали летать друг к другу примерно раз в месяц. С тех пор я ненавижу скайп и аську, потому что в то время мы в них сидели часами! Иногда я срывалась, кричала, плакала. Так хотелось быть рядом с Женькой! И он скучал. Видеться чаще не получалось. Пронин много снимался, и я училась и работала.
Когда Женя приезжал, мама не разрешала у него ночевать. (Он жил в гостинице или у друзей.) Требовала, чтобы в десять часов была дома.
Я обычно освобождалась около восьми, мы шли куда-нибудь ужинать, потом гуляли и частенько опаздывали. Женя в таких случаях всегда заходил к нам и говорил: «Алла Александровна, извините, это я виноват. Но вы поймите, нам очень сложно расстаться, мы так редко видимся!»
Конечно, мне хотелось остаться с ним, вместе проснуться, позавтракать. Если родители отправлялись за город, сразу звонила Женьке: «Хата свободна, приезжай!» Был период, когда я специально стала задерживаться. Мама звонила в возмущении: «Можешь не приезжать, все равно не открою!» Как только она клала трубку, я кричала: «Йес! Получилось!» Мы долго боролись, точнее, мама боролась с Женей — за влияние на меня. Я понимала: ей сложно отпустить единственную дочку.
Она же всю жизнь на меня положила.
Однажды Женя приехал в Киев, надел мне на палец кольцо и сказал: «Выходи за меня». Родители были за городом, а мы — у нас дома. Я пекла пироги.
Услышав эти волшебные слова, чуть не расплакалась от счастья. Бросилась Женьке на шею и забыла, что должна что-то ответить. На следующее утро он спросил:
— Кать, я так и не понял, это было «да» или «нет»?
— Да! — закричала я. — Конечно да!
Собралась переезжать к нему в Москву, но вмешалась мама: «У тебя пятый курс. До окончания университета ты должна остаться в Киеве, это даже не обсуждается». И я осталась.
Еще год жили на два города. В июне 2009 года я окончила вуз и мы с Женей поехали в Климовск. Он познакомил меня со своими родителями. Добирались долго, сначала на поезде, потом на электричке, приехали очень рано, Женина мама собиралась на работу. Увидев нас, обрадовалась. Сказала: «Катя, ты не представляешь, как Женя тебя любит! Он просто расцвел рядом с тобой».
В Климовске я провела три недели. Первое время стеснялась Жениных родителей, но они относились ко мне как к дочери, и я успокоилась. Пронин показал все свои заветные места. Мы и на дачу сходили. Он как раз занимался ее сносом. Родители давно думали о настоящем загородном доме, и Женька воплотил в жизнь их мечту.
В Климовске Пронин спросил: — Ну что, переезжаешь в Москву?
— Нет, — ответила я.
