С бухты-барахты ничего решать не будем. Сегодня тройня, а через две недели, может, уже и нет».
Гоше ничего не сказала. Мы тогда держали паузу. Я отвергала любые попытки наладить отношения. Но близилось двадцать четвертое мая — его день рождения. Подумала: мы родные люди и не поздравить его, не прийти и не помочь накрыть стол было бы просто аморально. Да и весть о тройне будет лучшим подарком. Предупредила, что приеду утром. Открыла своим ключом дверь, а его уже нет. Дома все вверх дном. Гоша из тех мужчин, кто в отсутствие женщины едва ли наведет порядок, так что первым делом принялась пылесосить.
Вдруг распахивается дверь и Гоша — с новой стрижкой, в белом костюме — начинает заносить коробки. Оказывается, он с утра пораньше смотался в торговый комплекс и купил все: телевизор, два набора кастрюль, сковородки, тарелки, несколько пар тапок...
В общем, подготовился к моему возвращению, считая, что сейчас мы дружно заживем счастливой семейной жизнью.
Усадила его за стол на кухне и выложила медицинское заключение:
— Читай.
— «Трихориальная триамниотическая тройня», — выговорил Гоша. — В смысле три ребенка?
— Ну да.
Предсказать реакцию мужчины на такое сообщение несложно: или инсульт, или сердечный приступ. Но мой расплылся в лучезарной улыбке: — Да ты что?!
У нас будет три ребенка?! Вот счастье-то! Как же они все тут станут бегать!
Я накрыла стол, к Гоше пришли друзья, весь вечер поднимали бокалы за нас. Лежава не увлекается алкоголем, но мне — непьющей — показалось, что в тот день он позволил себе лишнего. Когда гости разошлись, притянул к себе:
— Поцелуй, обними своего мальчика.
А во мне опять взыграло, и я, впав в бешенство, оттолкнула его, обозвала пьяницей.
— Тогда расстаемся, — разозлился Гоша.
Я пошла собирать вещи.
— Ты куда пошла? Почему так себя ведешь?
— Ну сколько можно слушать одно и то же?
Не хочется ворошить прошлое.
У Гоши кавказский темперамент, что нельзя сбрасывать со счетов. Если бы он в момент зарождения скандала просто молчал, наши сражения были бы менее кровопролитными. Но он этого никогда не делал.
— Не хочешь быть со мной, убирайся! — орал Гоша. — Или нет: лучше поцелуй!
Голова взрывалась от такой двойственности.
— Пережди, я запуталась, дай мне разобраться, побыть одной!
— Как ты это себе представляешь? Я отец этих детей! Имею полное право быть рядом!
— Конечно, имеешь и будешь.
