Вслед за выходом пернатых Кате обязательно нужно было повесить замочек на Болотной площади. Нужно — повесили. После венчания как-то уже игралось мне во все это совсем легко и непринужденно. Выпускали голубей, крепили замочек, и я вдруг поймал себя на том, что с каким-то радостным изумлением смотрю на бликующее кольцо на вытянутой руке. Пытался поймать: что это? Что-что! Женился ты, Илья, вот что! Все было в жизни, а этого — не было. Я — муж, а вот она — моя жена. Как странно... Так долго принуждал себя и уже привык видеть в Кате просто друга...
Широкой нашей свадьбе театр предоставил для гуляний романтически оформленное фойе, где разместились и сцена, и столы, и гости. Очень колоритно смотрелись на фоне разнаряженной публики люди в рясах — цвет московского духовенства почтил нас своим присутствием.
Понятно, что при таком раскладе пир не мог начаться без молитвы, а поскольку была Пасха, то, стоя, дружно пропели «Христос Воскресе».
Было все: и немыслимой красоты и размеров торт со свадебными фигурками, и поющие гитары на сцене, и цыгане с выходом и битьем рюмок, и первый вальс молодоженов. Мои близкие друзья по театру подготовили нам еще комические номера в тему. Ближе к ночи все забрались на крышу театра и запускали волшебные фонарики, которые светлячками поднимались к звездам и таяли в темноте небесного свода. Эта романтическая нота была завершающей в общенародном праздновании. Нас с Катей ждал президентский люкс, подаренный роскошным отелем, и — первая брачная ночь.
Счастливые молодожены, еле волоча ноги и чемоданы, собранные для медового тура в Ниццу, измученные двухмесячным предсвадебным самоистязанием, буквально впали в номер отеля. Не успели закрыть дверь, как следом ввалились два не менее уставших фотографа, нагруженных кофрами с техникой, — прелюдия нашей брачной ночи впечатляла! Эти милые ребята снимали торжество для глянцевого журнала и ну никак не могли обойтись без снимков новобрачных в будуаре. Дружно посмеиваясь над этим положением, они делали свое дело, мы — свое, позируя из последних сил. Наконец нас с женой оставили одних.
Очень вас разочарую! Потому что скажу банальные слова: мы стали мужем и женой. И как мне жаль, что не смогу этими простыми словами донести всю их объемность. Наша близость стала венцом пути длиною в год, который мы вместе с Катей прошли.
Это поистине Божественный подарок!
На следующий день отправились в Ниццу на виллу, предоставленную нам в распоряжение нашей подругой. Мы провели вдвоем чудесную янтарно-медовую неделю на солнечном побережье Франции. Это был кайф! Мечта каждого мужчины! Я раскатывал по берегу Средиземного моря с красоткой, верным партнером, надежным спутником, лучшим другом, которому доверял больше, чем кому бы то ни было в жизни, — все это в одном лице моей родной жены и — в моих объятиях!
Жизнь по христианскому канону, ограничивая супружеские отношения, продолжает преподносить тебе открытия и дары. Потому что когда это происходит по страсти и вне всякой меры, пропадает ощущение тайны друг в друге, наступает охлаждение.
А так всякий раз вы будто бы знакомитесь заново.
Подарком стало для меня совершенно реальное, почти физическое ощущение, что моя жена — часть меня самого. То же случилось и с Катей. И это уникальное чувство помогает нам избегать кажущихся неизбежными семейных ссор. Не станешь же ты, в самом деле, злиться и конфликтовать со своей шеей, если она резко повернула будто бы не туда, даже если причинила тебе при этом боль? И вряд ли огреешь себя сковородой по голове, если случится мигрень. Звучит неправдоподобно, но у нас с Катей не возникает никаких разногласий: ни глобальных, ни даже мелких бытовых, о которые частенько бьются семейные лодки. Скажите, откуда им взяться, если ключевая фраза моей жены в ответ буквально на все: «Я сделаю так, как ты скажешь»?
Ничем не заслужил везения вытянуть этот счастливый лотерейный билет с именем Катя Вилкова! С ней невозможно поссориться, если даже очень захотеть! Кроме того, она девочка сметливая и быстро поняла, что есть очевидное удобство для женщины, когда за все отвечает муж. При таком вотуме доверия я не вправе ее подвести и органически не способен сделать нечто такое, что может навредить нашей семье.
Но венчание на то и таинство, что вмещает некое пророческое начало супружеских взаимоотношений. Мужчина, чтобы быть способным стать истинным главой семьи, получает в дар талант духовной зоркости. То есть даже если мужик не семи пядей во лбу, то он руководится внутренним знанием, чувствуя, как правильно поступить. И смущающая всех фраза «Жена да убоится мужа своего» несет в основе не страх, а доверие к этому дару, полученному мужем вместе с ответственностью за жену и детей.
Естественно, это не значит, что я игнорирую мнение Кати.
Она обладает тонкой интуицией и много чего полезного советует мне и в отношении профессии, и относительно движения нашего семейного судна. В общем, все у нас происходит по принципу: мы посоветовались — я решил. И нам с женой это нравится.
Без моего на то специального решения через месяц после женитьбы Катя сделалась беременной. В этом конкретном случае решение было принято свыше, ведь мы давно договорились, что не будем предохраняться, родим тогда и столько, когда и сколько Бог даст. Как только дал и Павлуша появилась во всех небесных хартиях, я полюбил ее — не глядя: жизнь превратилась в ожидание встречи с ней.
Вдруг стало как-то некомфортно общаться с Катей как с женой, потому что очень ясно ощутил, что в ее теле есть другая жизнь.
