—Купи, ну купи машинку, — канючил в магазине мальчишка и тянул мать к полке с игрушками.
— Отстань, — отмахивалась та, — у тебя этих машинок — девать некуда.
— Хочу-у!
Видно, препирались они давно и женщине это порядком надоело.
— Может, ты еще и птичьего молока хочешь?! — в сердцах бросила она и потащила ребенка к выходу. Тот, конечно, заревел.
Соня смотрела ему вслед со смесью сочувствия и осуждения. Моей старшей дочери уже девять, и в секции игрушек мы все еще бываем частенько. Покупаем подарки и для Сони, и для младшей годовалой Сары. Хотя я и могу купить своим девочкам все, что они пожелают, но говорю обычно так: «У нас есть двести гривен (это примерно семьсот рублей), выбирай на них все, что понравится».
Я не жадничаю, просто хочу, чтобы дочка понимала: деньги не сыплются с неба, а достаются трудом. И ограничения помогают акцентировать внимание на более нужных вещах.
Слова про птичье молоко напомнили мне детство. Этих шоколадных конфет, вкуснее которых для нас ничего не существовало, мы с сестрами могли съесть горы. Но достаток в семье был скромный и конфеты у нас дома бывали не часто.
Счастье, если хватало денег на пару банок сгущенки: их закрытыми бросали в кипяток, варили несколько часов и получалась вкуснейшая сладкая паста, которую намазывали на хлеб или просто ели ложками.
Нас у родителей четверо, и все девочки. Наверное, многодетная семья Галушка возникла потому, что папа с мамой мечтали о сыне, но каждый раз рождались дочки. Сначала появилась на свет моя старшая сестра Галя, через пять лет я, а еще через три года близнецы Вика и Настя.
Когда родители познакомились, мама была студенткой медучилища, а папа — рабочим-плавильщиком на крупном Приднепровском химзаводе в родном Днепродзержинске, позже он стал бригадиром.
Как-то мы с сестрами, листая семейный альбом, наткнулись на фотографию их свадьбы.
Мама стояла рядом с отцом в изумительной красоты платье в пол, украшенном рюшами.
— Мама, а где твой свадебный наряд? — пристали мы к ней с расспросами.
— Зачем он вам?
— Хотели бы надеть, когда будем выходить замуж.
— Надеюсь, на свою свадьбу вы наденете что-нибудь получше. Ведь я расписывалась с вашим отцом в ночной рубашке! Нарядного платья у меня не было. А тут такая красота! Никто из гостей и не догадался.
В этом вся мама. Она не привыкла унывать. Ей просто было некогда. Сколько себя помню, мама всегда была чемто занята. Медучилище пришлось бросить, когда родилась Галя.
Сидеть дома и заниматься только воспитанием ребенка было невозможно — не хватало денег. Пришлось искать работу. А куда можно устроиться без образования? Только на самые, что называется, непрестижные должности. Когда мама была беременна мной, трудилась маляром на стройке. Потом пошла уборщицей на завод.
Несмотря на то что родители вкалывали с утра до вечера, денег в семье не хватало. Я донашивала Галины вещи, потом они переходили по наследству Вике с Настей. Однажды на день рождения мне подарили нарядное новое платье: ярко-красный верх с белым воротничком, синяя пышная юбка в горох, отделанная гипюром, рукава-фонарики. Помню его до сих пор. Этот шедевр немецкой швейной промышленности я надевала лишь по особым случаям.
