Выходит, это стараниями Аллы Борисовны российский шоу-бизнес был превращен в огромную голубую дыру. Эту свою программу она упорно осуществляла на глазах у потрясенной публики. И, кажется, осуществляет до сих пор...
Зинаида Архиповна относилась ко мне хорошо, но немного ревностно. Возможно, я ошибаюсь, но такое ощущение возникло еще в тот день, когда Алла привела меня познакомить со своими родителями. Не то чтобы будущая теща как-то демонстрировала свою неприязнь — она просто старательно держала дистанцию. Потом Зинаида Архиповна смирилась с моим существованием.
А вот с Борисом Михайловичем, отцом Пугачевой, у нас сразу сложились очень теплые отношения. Он, кстати, и «подарил» дочери рыжие волосы.
А с возрастом Алла все больше и больше становится похожа на мать. В те времена Борис Михайлович работал начальником цеха на заводе «Сапфир». Он был безумно обаятельным человеком. Осторожным (может быть оттого, что имел в свое время проблемы с советскими правоохранительными органами), немногословным, но многое повидавшим и многое понимающим.
Я расспрашивал Бориса Михайловича о войне, в которой ему довелось участвовать, и навсегда запомнил один из его рассказов. Часть, где служил Пугачев, контролировала один берег небольшой реки, а немцы — другой. Полынья, из которой зимой брали воду, находилась посередине. И наши, и немцы по очереди ходили к ней за водой. Прекрасно друг друга видели, но никто никого не убивал. Больше того — возле полыньи валялось общее ведро, которым и наши, и немцы зачерпывали воду.
Они делились им друг с другом, как соседи по деревне. «А ты, Саша, спрашиваешь про атаки... — подвел итог этой истории Борис Михайлович. — Жизнь на войне не такая, как в кинофильмах».
С Зинаидой Архиповной они познакомились тоже на фронте. Она выступала перед солдатами, приехала с фронтовой агитбригадой. Что характерно — старшие Пугачевы отмечали как семейный праздник не день свадьбы, а день своего фронтового знакомства.
Еще у Аллы был младший брат Женя, старший лейтенант ПВО. Общались они редко, но Пугачева ему помогала. Вытащила из какой-то дыры в Казахстане, куда его направили служить. Для этого пришлось дать концерт космонавтам, находившимся на орбите.
В том экипаже летал Георгий Гречко. Трансляция велась из Института авиационной и космической медицины. Руководители полета перед концертом рассказывали, как тяжело и одиноко нашим ребятам в тесном космическом корабле, вот Алла и постаралась поднять им настроение. Выглядело это очень трогательно. Тогда многие артисты выступали в прямом эфире на орбиту — Володя Высоцкий, Алиса Фрейндлих и другие. Аллиным концертом космонавты остались довольны, и по ходатайству их начальства Женю Пугачева перевели служить в Подмосковье, в часть при Центре дальней космической связи.
Кстати, когда впоследствии мы с Аллой получили новую большую квартиру, именно Жене досталась наша «однушка» в Вешняках.
С братом Пугачевой связана одна драматическая история. Как-то он пришел к нам в гости с молодой беременной женой. Алла пригласила родственников на концерт. Все места были проданы, кто-то из администрации усадил их без ведома Пугачевой на ступеньки возле сцены, прямо под огромным динамиком, направленным в зрительный зал. От сильного частотного воздействия невестке Пугачевой стало плохо, и она потеряла ребенка.
Кристинку я очень любил, считал своей приемной дочкой и баловал как мог. Воспитывала девочку бабушка, мечтавшая сделать из нее музыкантшу. И, надо сказать, у нее был удачный опыт. Когда-то Зинаида Архиповна так же дрессировала Аллу, заставляла часами сидеть за пианино. И когда та стала певицей, очень гордилась, что воспитала звезду. Говорила: «Из дочки я сделала человека и теперь сделаю из внучки».
Кристина каждый день часами играла гаммы и этюды.
Даже когда мы с Аллой приходили, бабушка не давала ей расслабиться: «Ну-ка, Кристиночка, покажи, как ты играешь этюд Черни...» Та с тоской во взоре садилась за инструмент, а сама мечтала убежать во двор, со сверстниками поиграть. Посмотрев на Кристинкины страдания, я вступил с ней в заговор. Она отзывала меня в сторону и тихонько спрашивала: «Папа, можно мне погулять?» Я отвечал: «Конечно, Кристаллик, иди — о чем речь!» Кристина тут же улетала во двор, а на меня обрушивались упреки Зинаиды Архиповны: зачем балую девочку?
Я все время старался чем-нибудь Кристинку порадовать. На день рождения подарил наручные часы. Зинаида Архиповна возмутилась: «Как можно?
