— не поворачивая головы, спросил он.
— Да.
— И как ты его назвала?
— Юрием.
— А отчество?
— Денисович.
— А в графе «отец» что написано?
— Там прочерк.
— Ах, вот как?! — Матросов в деланом недоумении вскинул брови.
— Ты же не пришел, — начала объяснять я. — Но мне сказали, что в любое время можно эту графу заполнить...
— А я тебе говорила!!! — влетев в комнату, Галина Федоровна потрясала воздетым к потолку указательным пальцем. — Давно говорила, что ты им не отец!!!
— Как вы можете?!
— Могу! Теперь я понимаю: ты назвала детей в честь своих любовников!
Именно эта фраза дала старт моему «вертикальному взлету»:
— Все, больше не могу!!! Забираю детей — и ухожу!
— Куда? — мне показалось, в голосе Матросова прозвучала не только растерянность, но и издевка. — Куда ты пойдешь?
— Есть куда! — шагнула вперед мама. — Терпеть оскорбления моя дочь больше не будет!
Люда, звони Лене, скажи, что мы едем к ней!
Лена — моя тетя, мамина сестра — жила в Мытищах. Только я начала набирать ее номер — подлетел Денис. Вырвал трубку, с корнем выдрал из стены розетку, разбил, грохнув об пол, аппарат.
— Это ничего не изменит! Все равно уйду! Тетя Лена нас примет!
Я бросилась к тумбочке, где были припрятаны сто долларов — та самая неприкосновенная заначка. Денег в ящике не оказалось.
— Где они, Денис? Отдай!
— Не отдам. Я их перепрятал. Даже не ищи — не найдешь.
И тут меня накрыла новая волна: я хватала с полок книги, трясла их и бросала на пол.
Потом пришел черед ваз, кувшинов и сахарниц, которыми был набит буфет. Они разлетались на мелкие осколки. Матросов пытался блокировать мне руки, а когда не получилось, схватил за горло. С криком: «Что ты делаешь?» — мама бросилась мне на помощь. Денис разжал руки и, схватив ее за ворот платья, со всей силы ударил лицом о шкаф. Я, обезумев от ужаса, выскочила на лестничную площадку и стала колотить в двери:
— Телефон!!! Дайте телефон!!!
Открыла старенькая соседка. Пролетев мимо нее в прихожую, дрожащими пальцами набрала номер ЦАТРА. Трубку взял начальник театра Виктор Иванович Якимов.
— Это Люда Татарова! — закричала я, захлебываясь рыданиями.
— Помогите!
— Что случилось?
— Денис сошел с ума! Он бьет меня, бьет маму! Спасите детей!
— Люда, Люда, скажи толком: что надо делать?
— Пришлите автобус и солдат!
— Я понял! Сейчас будут!
Виктор Иванович еще что-то говорил, но я его уже не слышала. Перед глазами вдруг ясно предстала картина: Матросов выбегает на балкон и сбрасывает вниз детей. Швырнув трубку на пол, я, не помня себя от ужаса, рванула обратно. Мама стояла у двери комнаты, в которой спали внуки, уперев ладони в косяки. По ее лицу ручьем лились слезы... Денис сидел в гостиной перед телевизором.
