Я написала на бумажном клочке: «Хочу любить своего мужа! Безумно, бесконечно!» Сожгла, высыпала пепел в шампанское — и выпила до дна. Пройдет несколько лет, и я буду ненавидеть этого человека так же сильно, как когда-то хотела любить.
С амый частый вопрос, который мне задают, начиная с первого сезона «Следа»: что общего у меня с Рогозиной и чем мы друг от друга отличаемся? Обычно я отвечаю: «Рогозина — идеальная женщина, мне до нее далеко» — и тем ограничиваюсь.
Наверное, пришло время для развернутого ответа.
Главное мое отличие от Рогозиной — то, что она сумела отодвинуть личное даже не на второй, а на десятый план.
Ее частная жизнь сценаристами почти не прописана — так, несколько намеков на некие отношения в прошлом. И в этих намеках она — железная леди. А я... Я, влюбляясь, становлюсь игрушкой в руках мужчины, растворяюсь в нем...
Первая любовь случилась, когда мне было чуть за двадцать. Он подошел в метро: статный, улыбчивый, загорелый, одетый по-иностранному. Спросил с приятным акцентом, на какой станции лучше перейти на «серую» ветку. Пока ждали поезда, успел назваться: «Я Михайло» и представить юного спутника: «А это мой сын Никола». Уже в вагоне выяснилось, что им, как и мне, на «Пражскую».
Михайло рассказывал о себе: родом из Хорватии, работает на известную итальянскую кожевенную фирму, для которой закупает в России сырье, в Москве они с сыном живут уже несколько лет. Закончив с автобиографией, спутник перешел к шуткам и анекдотам. Сколько могла, изображала серьезность и сдержанность, но очень скоро раскололась — вышла на «Пражской», хохоча как сумасшедшая. На прощание последовало приглашение встретиться вечером в кафе.
Они пришли вдвоем. Мы посидели, поболтали, выпили вина, и Михайло отправил сына проводить девушку до дома. У подъезда Никола (он был моложе всего на год, но я ощущала себя лет на десять старше) попытался меня поцеловать. Я отстранилась, и с языка само сорвалось: — Знаешь, мне больше нравится твой отец.
Никола к признанию отнесся спокойно:
— Да, папа такой.
Любой девушке голову вскружить может.
В следующий раз они опять пришли вдвоем. То ли Никола не пересказал отцу наш диалог, то ли Михайло решил услышать лестные слова из первых уст. Как бы то ни было, но когда сын на минуту отлучился, отец спросил:
— Как тебе Никола?
Кажется, я покраснела:
— Он хороший мальчик. Очень хороший. Но мне всегда нравились мужчины постарше.
Михайло ответил пристальным взглядом и улыбкой, от которой внутри все будто ошпарило кипятком.
Вскоре мы стали близки, я не мыслила жизни без него, но каждый день слышала:
— Ты в два раза младше меня.
Тебе нужен молодой парень, чтобы выйти замуж и нарожать детей. Наверное, нам следует расстаться, чтобы ты нашла того, кто составит твое счастье...
Сердце заходилось обидой:
— Как ты не понимаешь: мне, кроме тебя, никто не нужен! Не хочу никого искать!
Два года я ездила за ним по всей России, помогала заключать договоры, составляла деловые бумаги. Потом Михайло отбыл к себе в Хорватию. Я тосковала так, что мир казался серым.
