О сообщении, которое пришло на пейджер: «Я тебя люблю».
— Без подписи?
— Без подписи.
— А с чего ты тогда взяла, что это я?
— Ну хватит придуриваться! Приезжай ко мне на радио.
Первой из домашних, кому я сказал, что женюсь, была мамина мама. Главенство бабы Люси в нашей семье считалось непререкаемым. И не только в силу ее возраста и прилагающейся к солидным годам житейской мудрости.
Баба Люся всегда была заядлой театралкой, знатоком живописи и литературы, инициатором многолюдных семейных обедов с непременным ведением интеллектуальных бесед. Круг ее знакомых постоянно пополнялся какими-то интересными персонами. Последним любовником бабули был разведчик, «разруливший» Карибский кризис. Этим романом баба Люся страшно гордилась, неоднократно рассказывала о романтических обстоятельствах их знакомства на кладбище и, лукаво улыбаясь, заверяла, что «как мужчина NN многим молодым сто очков вперед даст». О разведчике постоянно снимали какие-то сюжеты, документальные фильмы, и бабуля, неизменно принимавшая активное участие в подготовке героя к съемкам, чувствовала себя сопричастной и к подвигу своего возлюбленного, и к его славе...
Но я выбрал бабу Люсю в конфидентки не только потому, что она была главой семьи. Всегда очень тепло к ней относился и хотел, чтобы она чувствовала эту любовь. Будучи подростком, вечерами усаживался рядом на диване и часами смотрел бесконечные передачи о политике. Происходившее на экране наводило на меня смертную тоску, но чтобы сделать бабуле приятное, я, подавляя зевоту, изображал заинтересованность.
Услышав, что моя избранница работает на радио и телевидении, баба Люся напряглась. Почувствовала конкурентку, которая может перетянуть на себя внимание. Не только мое, но и всей родни.
В тот вечер она мне ничего не сказала, а через пару дней заявила, что навела справки об «этой Тине» у своих подруг, «которые близки к телевизионным кругам»:
— Мне такое про нее понарассказали!
Развратная, мужчин меняет как перчатки! Ты не должен на ней жениться ни в коем случае!
Я постарался перевести все в шутку:
— Баба Люся, ну кто бы говорил о пристрастии к мужскому полу, только не ты! Я знаю, что до меня у Тины был парень. Один-единственный. Согласись, для двадцатиоднолетней девушки это, пожалуй, даже маловато.
— Это она тебе сказала, что ты у нее «всего второй»! Могла бы сказать, что первый, — сказала бы!
Я усадил бабу Люсю напротив и уже совершенно серьезно заявил:
— Это мой выбор. Тина — девушка, с которой я хочу прожить жизнь.
Я знаю, что никакие мои аргументы не изменят твоего мнения. Но давай договоримся: ты его держишь при себе и с моими родителями Тину не обсуждаешь. Обещаешь, что не будешь раздувать? Дай честное слово.
Не сразу, но клятву «не раздувать» я от бабы Люси получил.
На другой день приезжаю в загородный дом в Подмосковье, куда пару лет назад переселились из Тульской области отец и мама, а баба Люся уже там. С порога замечаю: все на взводе. Спрашиваю:
— Что случилось?
Мама бросается ко мне:
— Сынок, опомнись! Неужели ты не понимаешь, что эта девушка тебя недостойна?!
Я поворачиваюсь к бабушке:
— Как же так?
Ты же дала честное слово. Зря ты это сделала, со мной так не надо.
— Я не могла допустить, чтобы моего внука захомутала вот такая вот!..
Отец взял меня за локоть и вывел в сад:
— Андрей, зачем тебе это? Ты же говорил, что хочешь быть свободным, а теперь вдруг, ни с того ни с сего... Может, есть какие-то обстоятельства?
— Есть, батек, одно-единственное обстоятельство. Понимаешь, я влюбился и жить без нее не могу.
Отец похлопал меня по плечу: — Ну тогда все, вопросов больше нет.
