Позвонил Филипп Киркоров: «Один человек по тебе умирает. Классный парень, майор милиции». — «Да ты что? Я замужняя женщина, у меня двое детей!»
Мне нужно было сделать радиорепортаж о студенческих капустниках в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии — том самом, куда я поступила год спустя. В ректорате порекомендовали четвертый курс актерского факультета: дескать, им в этом деле равных нет.
Так я познакомилась с компанией, в которую входили Толик Журавлев, Игорь Лифанов, Самвел Мужикян и два Димы — Хоронько и Нагиев. Последний по части внешности друзьям сильно проигрывал, и я слегка расстроилась, когда после записи передачи именно он вызвался меня провожать. У подъезда, целуя на прощание руку, Нагиев сказал, что «кажется, наконец-то встретил девушку своей мечты».
— А вы разве не женаты? — уточнила я.
— Что ты! У меня даже постоянной девушки нет и никогда не было. Так, мимолетные встречи... Но ты — совсем другое...
За признанием последовала просьба — узнать у руководства радиостанции, не найдется ли какой «халтуры» для обладателя красивого баритона.
Я дала хозяйке радио «Новый Петербург» Тамаре Петровне Людевиг пленку с записью Диминого голоса, и уже на следующий день Нагиев стал моим коллегой.
Мы начали ходить на все питерские премьеры — у студента театрального вуза Нагиева были «корочки», по которым нас бесплатно всюду пускали. Вел себя Дима пристойно: целоваться не лез, рукам воли не давал, но каждый вечер я слышала про «девушку мечты» и про «встречу, которая бывает раз в жизни»...
Со времени нашего знакомства прошло недели две, когда Дима пригласил меня на свой выпускной спектакль: «Пока неизвестно, в котором часу начало. Позвони завтра с утра — скажу, когда приходить».
И продиктовал номер домашнего телефона.
Трубку взял ребенок. Я попросила Диму. Когда послышался «красивый баритон», спросила:
— Это твой сын ответил?
— Нет, что ты! Соседский мальчик.
Перед началом спектакля ко мне в зале подсел Дима Хоронько:
— Не знаю зачем, но жена Нагиева просила, чтобы я тебе ее показал.
Я вытаращила глаза:
— Он женат?!
— А ты не знала? Ну, тогда понятно. Алиса слышала Димину реплику про соседского мальчика. Вообще-то это его сын...
Видишь, женщина сидит? В очках и с решительным профилем... Это и есть Алиса Шер, нагиевская супружница.
Наверняка Алиса почувствовала мой взгляд, но не повернулась и даже глаза не скосила — так и сидела, демонстрируя решительный профиль.
Спектакль я досмотрела до конца, но из зала выскочила одной из первых — только чтобы не встречаться с Нагиевым. Домой шла ужасно расстроенная. И вдруг остановилась, будто налетела на преграду: «Да это не мне, а его несчастной жене рыдать надо!» И тут же успокоилась.
Едва переступила порог — звонок от Нагиева:
— Ты чего убежала? Я тебя искал.
— Неужели? — делано изумилась я. — Привет соседскому мальчику и его маме!
И бросила трубку.
Нагиев звонил еще несколько раз, пытался объясниться. Я, не слушая, нажимала отбой.
Пару дней я еще поизображала обиду, а потом великодушно Диму простила. Мы даже посмеялись над тем, как ловко я его «раскрыла», и решили, что будем «просто дружить».
А вскоре Дима сделал нас с моей подружкой Яной своими наперсницами. Сажал напротив и рассказывал — в деталях и подробностях — про свои любовные похождения. Мы, две восемнадцатилетние дуры, слушали, открыв рты: «Жена узнала, что ты был у любовницы? Какой кошмар!», «Алиса нашла в пиджаке записку?
