Вячеслав Шалевич: «В моей жизни было много романов…»

Вячеслав Шалевич, как и многие артисты, много ездил по стране с творческими встречами.
Тамара Сергеева
|
09 Августа 2004
С женой Татьяной
С женой Татьяной
Фото: Елена Сухова

 Вячеслав Шалевич, как и многие артисты, много ездил по стране с творческими встречами. Однажды в гостинице города Бийска к нему подошел человек со словами: «Мое имя — Шалевич Анатолий Иванович. Я ваш отец…» «Не передать словами, что я почувствовал тогда, в свои 38 лет, — вспоминает актер.
— Отец?! Я никак не мог поверить в то, что это возможно».
— Вячеслав Анатольевич, встреча с отцом в зрелом возрасте была для вас неожиданной?

— В нашей семье тема отца всегда была запретной. Я знал только, что мама разошлась с ним еще до моего рождения, и по ее подсказке в анкетах всегда писал: «Отец погиб в финскую войну». Конечно, я втайне мечтал об отце, особенно когда меня обижали мальчишки: «Вот был бы у меня отец-генерал, он бы всем им показал…» Поэтому, когда незнакомый человек представился моим отцом, я буквально оторопел. Потом мы поехали к нему домой, он сбегал в магазин, накрыл стол, и мы долго сидели, разговаривали... Оказалось, что в свое время отец, белый офицер, перешел на сторону красных, получил два боевых ордена Красного Знамени, дослужился до генерала НКВД (все-таки генерал!), в конце тридцатых оказался репрессирован. Выйдя на свободу, он остался жить в Бийске, работал в таксомоторном парке. Както в журнале увидел мою фотографию и решил меня разыскать…

Я спросил: «А почему ты нам с матерью раньше не писал?» «Сначала, — говорит, — думал, что вас тоже посадили, а потом время прошло, вроде бы все осталось в прошлом…» О матери отец вспоминал с благодарностью, но рассказал, что вообще-то любил другую женщину, а, поссорившись с ней, решил жениться — назло. И так все перепуталось в его жизни — женился на маме, а продолжал любить ту, первую… Мама, измучившись от всего этого, будучи уже беременной, уехала из Минска в Москву, к своей сестре Паше, которая с дочкой Татой жила в огромной коммунальной квартире на Арбате. Когда родился я, отец приехал, хотел помириться, но мама в дом его не пустила…
— Вы рассказали маме о той знаменательной встрече?
— Вернувшись домой, я тут же позвонил матери, сказал, что встретил отца. Она тихо спросила: «Шалевича?

Кадр из фильма «Хоккеисты» (1964 г.)
Кадр из фильма «Хоккеисты» (1964 г.)
Фото: Fotobank

Сейчас приеду». Я дал ей его фотографию, мама долго рассматривала: «Да… скоро у нас была бы золотая свадьба»… И тут же — вот ведь характер! — повернулась ко мне: «Ну а ты ему сказал, что я не поменяла фамилию и дала тебе высшее образование?»
— Они встретились?
— Да. Отец приехал в Москву, они долго беседовали. Когда он уезжал, я не смог проводить его на вокзал, так как был занят в спектакле. Через несколько дней мама получила письмо: «Как ты воспитала сына! У него в доме стоит икона, и он не отменил спектакль, чтобы попрощаться с отцом!» Надо же, он еще указывал — что мне делать! Тоже характер… Я еще несколько раз бывал в Бийске, а в последний свой приезд узнал, что отец умер. Пошел на могилу, там не было даже имени, только цифра. Я ходил в райком партии, говорил, что он все-таки был генералом, они обещали сделать все что надо.

Позже я им перезвонил, но все телефоны поменялись… А потом не стало и мамы.
— Наверняка мама гордилась своим единственным сыном?
— Намучилась она со мной. Мама служила секретарем-машинисткой в Министерстве обороны, была партийной активисткой и пропадала на работе с утра до вечера. Ни бабушек, ни дедушек у меня не было, так что в основном я оставался на попечении тети Паши, которая оказала на меня огромное влияние. Она была большой театралкой, мы с ней часто ходили в театры, а дома я часами сидел на ее сундуке и слушал радиопостановки. Первые послевоенные годы были голодными. Помню, какой тетя Паша делала удивительный деликатес — проворачивала через мясорубку картофельные очистки, мешала их с кофейной гущей и жарила котлеточки.

Вкуснота необыкновенная… Я был мальчиком хулиганистым — сказывались те несколько лет, что я провел в эвакуации: сначала в интернате, потом в детдоме. Дело в том, что в октябре 41го, когда немцы вплотную подошли к Москве, я вместе с другими ребятамимосквичами был эвакуирован в Саратов. Потом мама приехала и забрала меня домой. Вообще воспитывала она меня своеобразно. Когда я в очередной раз совершал что-то недозволенное, везла меня на Курский вокзал — грозила, что отправит в детскую колонию. Я верил, но думал: «Ну и что? Я уже в детдоме был, выживу и в колонии». Мама оставляла меня на несколько минут посреди зала, потом возвращалась: «Не будешь больше?» — «Не буду». И мы, купив мороженое, ехали домой… Школу я, надо сказать, так и не окончил. Наш директор поставил в вестибюле бюст Сталина и приказал всем ученикам отдавать ему салют.

Вячеслав Анатольевич с сыном Иваном в Театре имени Рубена Симонова
Вячеслав Анатольевич с сыном Иваном в Театре имени Рубена Симонова
Фото: Елена Сухова

Я прошел мимо и не отдал. Это было уже в 10 классе, не шутка! Директор вызвал меня и сказал: «Видишь аттестат зрелости? Отличное поведение я в нем тебе не поставлю». Это означало: меня выгоняли. Спасибо, директор другой школы взял меня доучиваться к себе. Все бы хорошо, но по математике я синус с косинусом путал, нахватал единиц и перешел в школу рабочей молодежи Метростроя. Там по сравнению с другими я был почти отличником и даже едва не получил серебряную медаль.
— И все-таки пошли не в метростроевцы, а в Щукинское училище.
— Как говорится, где родился, там и пригодился. Вся моя жизнь прошла на Арбате. Я родился здесь, детство провел во дворе Щукинского училища и Театра Вахтангова. Когда 22 августа 1941 года в театр ударила бомба, мы с мамой сидели под ним в бомбоубежище. Вышли, а вокруг — развалины.

Мы, дети, играли среди них, собирали осколки от бомб, складывали их в коробочки. У меня была целая коллекция! Так что Театр Вахтангова — моя судьба. Но при этом я колебался — кем быть. Поэтому экзамены сдал одновременно и в театральное училище, и в педагогический институт на филологический факультет. Но выбрал все-таки «Щуку».
— А потом Театр Вахтангова выбрал вас?
— Сначала наш курс хотели отправить в закрытый город Норильск, чтобы сделать там филиал Вахтанговского театра. Помню, посадили нас в рядок и стали спрашивать: «Поедешь?» Все отвечали: «Если примут в другой театр — не поеду…» Бог миловал, решение отменили, мы в Норильск не поехали, а мне просияла самая счастливая звезда во всей моей жизни — меня приняли в Театр Вахтангова. Я не входил в список тех, кто должен был показываться руководству, но попросил: «Все детство я прожил во дворе театра, так позвольте напоследок хотя бы сыграть мои отрывки».

В результате — вот уже 50 лет я здесь! Театр научил меня многому, в том числе и умению маневрировать в трудных ситуациях. А оказываться в них приходилось довольно-таки часто. Так, когда случился ХХ съезд партии, у нас в гимнастическом зале собрали по этому поводу комсомольское собрание. Затеялся спор, и я, сидя на брусьях, выкрикнул: «Вы уподобляетесь Хрущеву, который сказал венгерским студентам: «Учитесь и не умничайте». Собрание мгновенно закрыли, объявив, что в училище есть коалиция с антисоветским уклоном. Тут же понабежали представители из райкомов. Скандал! Было ясно, что меня выгонят и из училища, и из комсомола. Но когда я шел на разбирательство, меня подозвал к себе наш знаменитый педагог Борис Евгеньевич Захава: «Шалевич, что главное для артиста?»

«Ну, наверное, верить в обстоятельства». «Молодец, правильно говоришь, — и в упор, внимательно глядя на меня, продолжил:
— Вы — дурак. Дурак! Поняли меня?» Я понял. Когда комиссия стала допытываться, что на том собрании произошло, я заявил: «Ничего не помню, я — дурак». Пауза. Все посмотрели на Захаву, он, весь красный, молча кивнул. На этом все кончилось. Комиссия ушла. Действительно, что взять с дурака? Много лет спустя, когда я снимался в «Хоккеистах», решил по знакомству взять из Госкино запрещенные фильмы и показать их своим друзьям-спортсменам в помещении Театра Вахтангова. Договорился с кем надо, ночью сам стоял на входе, пропуская «своих». Очень быстро по Москве пошел слух о наших просмотрах. Из Министерства культуры поступил телефонный звонок, все забегали, белые от страха.

«У нас с Таней разница в возрасте — 35 лет. Но мы ее не ощущаем. За шесть лет брака в нашей семье создалось удивительное ощущение дома. Главное то, что все наши дети подружились...»
«У нас с Таней разница в возрасте — 35 лет. Но мы ее не ощущаем. За шесть лет брака в нашей семье создалось удивительное ощущение дома. Главное то, что все наши дети подружились...»
Фото: Елена Сухова

Меня вызвали к директору, и я снова тихо сказал: «Извините, пожалуйста, это я — дурак — виноват». Меня спросили: «Никого за вами нет?» «Нет, я один такой идиот». И дело снова закрыли! Вообще, старое поколение актеров было мудрым. Они сами себе были цензорами, заранее решали: этот спектакль мы делаем для «них», а этот — для себя. И были «Правда и кривда» и «Варшавская мелодия». Да что говорить, в этом театре я прожил счастливую жизнь. До сих пор востребован, много играю, а несколько лет назад возглавил еще и Театр имени Рубена Симонова.
— В общем, о том дне, когда решили перенести документы из педагогического в «Щуку», жалеть не приходилось?
— О чем речь! Хотя литературу я очень любил и был на редкость грамотным.

Интересно, что правописание я освоил за одно лето, после седьмого класса. Как? Очень просто — влюбился! Моя подружка Лена уезжала на дачу, и я сгоряча пообещал ей писать письма каждый день. К делу подошел творчески. Как акын — писал о том, что видел. К тому времени наша коммуналка стала актерским общежитием, к нам поселились Гриценко и Ульянов, и я сочинял про них разные увлекательные истории. Сначала набрасывал черновик, потом залезал в орфографические словари, все проверял и переписывал набело. Написал пятьдесят одно письмо!
— Девушка оценила ваши усилия?
— Еще бы! Через несколько лет, сразу после того как я поступил в училище, Лена стала моей первой женой. Тогда ведь как? Дружишь с девушкой — будь любезен, женись. И первая девушка становилась первой женой. У нас с Леной была обыкновенная школьная дружба.

Ребята из нашей 73-й мужской школы пошли в седьмой класс 79-й женской — с предложением дружить. Мы стали устраивать литературные вечера, танцевать, вместе гордо прохаживаться по Гоголевскому бульвару… С Леной мы вместе учили уроки, я ходил к ней домой обедать, ко мне хорошо относилась ее мама. Да что там — все вокруг считали, что мы с ней уже близки. На самом-то деле ничего еще не было, но у меня просто язык не повернулся бы сказать: «Не хочу жениться». Хотя, когда шел в загс, я думал: «Что же я делаю?» Свадьба была скромной. Лена поселилась в нашей с мамой комнате, которую мы разделили занавесочкой. А через пятнадцать дней я ей сказал: «Все!» И проводил домой.
— Представляю реакцию ее родных!
— Да уж… В метро я встретил ее маму — бухгалтера, и она предъявила мне счет за все обеды, которые я у них покушал.

С дочкой Аней
С дочкой Аней
Фото: Елена Сухова

Насчиталось примерно на три моих стипендии. Отдал эти деньги с удовольствием. Конечно, я знал, что Лена переживала, но оправдывал себя тем, что был с ней честен, обманывать ее не хотел. Я ведь влюбился. На этот раз по-настоящему. Увидел в училище Наташу Упеник — яркую, роскошную, и словно током ударило. Все училище следило за нашими стремительно развивающимися отношениями. Мы поженились. И сразу выяснилось, что этот брак не будет легким. Наташа оказалась очень ревнивой — постоянно ждала меня около училища, а уходил я оттуда поздно, так как с утра до ночи у нас были бесконечные репетиции. Однажды, когда я шел с хорошенькой однокурсницей, Наташа подлетела к нам и с размаху ударила по лицу — сначала меня, потом ее… Через какое-то время у нас родился Вовка, совершенно очаровательный ребенок. И что вы думаете?

Наташа сразу после родов уехала на курорт, на два месяца. Представляете? Она отдыхает, загорает, а я бегаю на молочную кухню, купаю малыша, гуляю с ним. Любимым развлечением было — пустить коляску с горки и бежать вдогонку. Теща смириться не могла с тем, как я лихо обращался с ребенком…
— Как долго вы прожили в таких своеобразных отношениях?
— Около пяти лет, а потом я снова влюбился… Решение уйти из семьи пришло мгновенно. Я вернулся из командировки в Венгрию, выложил на стол подарки и вышел на улицу погулять. Гулял, гулял, думал о своем и вдруг поймал себя на том, что еду в сидячем поезде в Ленинград — к своей любимой. К Наташе я уже не вернулся. Оставил ей квартиру и снова поселился в своей родной коммуналке. Долго я еще ездил в Ленинград — вечером садился на «Красную стрелу», утром здоровался со своей возлюбленной и тут же отправлялся в аэропорт, чтобы лететь в Москву на репетицию.

И так почти каждый день… А потом жизнь совсем завертелась — поклонницы, подруги… У меня было много романов, но все это давно в прошлом…
— Жена не пыталась вас вернуть?
— Еще как пыталась! Было много всего — и партсобрания в театре, и товарищеский суд, и письма на киностудии. Омерзительно… Куда хуже, чем счет за съеденные супы у первой жены. Одни алименты чего стоили. Я просил, чтобы эти деньги переводили на книжку на имя сына, но мне не разрешили. Все получала сама Наташа. Впрочем, она быстро вышла замуж за довольно обеспеченного человека. Мы с ним, кстати, подружились.
— Эти малоприятные выяснения отношений не помешали вам видеться с сыном?

Кадр из фильма «Три тополя на Плющихе» (1967 г.)
Кадр из фильма «Три тополя на Плющихе» (1967 г.)
Фото: Fotobank


— Конечно, нет. Но вообще история с сыном — печальная. После армии Вовка стал сильно пить. Знаете, как это бывает? Друзья, застолья, он в это дело втянулся всерьез и… в 31 год умер. Вскоре ушла из жизни и Наташа. У Володи осталась дочка Лена… Когда сына не стало, я потерял внучку из виду, совершенно не касался ее воспитания, в школе ни разу не был. Вроде как отломленный кусочек. Жаль…
— Хотелось создать домашний уют?
— Конечно, хотелось, но артисток в семье мне хватило. Со временем я понял, что самое главное в семейной жизни — мир и покой, и в женщинах стал больше всего ценить нежность, их любовь ко мне и умение промолчать в нужную минуту. Я в быту человек мирный, терпеть не могу скандалов, попреков — это разрушает отношения. Именно доверие — та почва, на которой может вырасти семейный сад…

Третий раз я женился на совсем молоденькой девочке, продавщице из цветочного магазина. Позже, получив образование, она стала художником-модельером. Знакомство наше было забавным. Галя мне потом рассказывала, что она посмотрела в кинотеатре картину «Хоккеисты», шла по улице и думала: «Вот бы мне такого парня». Зашла в кафе, где сидел я с товарищем. Я, в свою очередь, увидел эту невероятную красоту и тут же подошел к девушке взять номер телефона. Слово за слово, и… 31 год мы прожили вместе. Она умерла семь лет назад, ей было всего 52 года. Галя была обаятельной, умной, тактичной и веселой женщиной. Ни разу я не пожалел, что женился на ней. Да и всем моим друзьям она очень нравилась. Когда приходили гости, я был спокоен — она умела их занять. Как-то я предложил: «Давай пригласим нужных людей». «Ни в коем случае, — отвечает.


— Ни одного нужного человека в нашем доме не будет! Только друзья». Так и жили. Когда у нас родился сын Ваня, Галя его просто обожала… К сожалению, поначалу у мальчика все складывалось непросто. Его, как и меня в свое время, выгоняли из школы. Я ходил, унижался, просил принять его в другую. Потом — смерть мамы, сын пережил ее очень тяжело. А дальше арбатские дружки втянули его во всякие продажи, у сына случилась недостача, его поставили «на счетчик». Я ходил выяснять, в чем дело, пришлось даже у знакомого авторитета просить разрешения сослаться на него в моих разборках с этими ребятами. Слава богу, все наладилось. Сын долго определялся с профессией, хотел даже в артисты пойти, но увлекся радио и теперь работает у меня, в Театре имени Рубена Симонова, звукорежиссером. Профессия редкая, к сожалению, малооплачиваемая.

С детьми Татьяны Лизой и Олегом
С детьми Татьяны Лизой и Олегом
Фото: Елена Сухова

Недавно он женился, так что приходится им помогать.
— А вы сами пытались еще раз устроить свою семейную жизнь...
— Да, у меня сейчас большая семья, которая меня понимает и любит, с огромным количеством родственников и замечательной тещей во главе. С Таней я познакомился на дне рождения моего товарища — в числе приглашенных была моя будущая теща и ее дочка, необычайно красивая девушка. Как потом оказалось, врач-гинеколог. В разговоре, между прочим, я пошутил: «Я свободен, могу жениться». Мой друг меня осадил: «Успокойся, у нее двое детей». Но Таня мне так понравилась, что мы всетаки стали встречаться. Однажды поехали по грибы, хотя я терпеть не могу их собирать. Татьяна взяла с собой трехлетнюю дочку Лизу — прелестное существо, безумно на нее похожее. Все пошли за грибами, а мы с малышкой разжигали костер и беседовали.

Я был просто покорен, думал: «Какая же должна быть замечательная мама у такого очаровательного ребенка». А тут еще наш театр уезжал с пушкинской «Сказкой о попе и работнике его Балде» в Авиньон на фестиваль. Я в нем не участвовал, но мои друзья вдруг взяли да и купили нам с Таней билеты во Францию, сопроводив свой сюрприз словами: «Не валяйте дурака, езжайте вместе». И мы неделю путешествовали
— Париж, Ницца… Удивительная поездка.
— Как же отнеслась будущая теща к вашему роману?
— Сначала — плохо. Смущала разница в возрасте — почти 35 лет. Но все наши друзья ее уговаривали, и постепенно она оттаяла. Теперь говорит обо мне: «Мой любимый зять». Вера Ивановна — главврач поликлиники, обаятельнейшая и мудрейшая женщина.

На нее можно положиться во всем. И с детьми поможет, и разумный совет даст… В нашей семье за шесть лет брака создано удивительное ощущение дома. Каждый день — особенный, каждый запоминается. Если сказать о Тане двумя словами — она врач и мать. Неплохой врач — консультирует всех наших девочек в театре — и великолепная мать. Все для детей. Не перестаю ей удивляться. А главное — у нее чудный, мягкий характер, и, что самое поразительное, она меня на самом деле полюбила. А я — ее. Вылилось это в то, что три года назад мы неожиданно родили девочку, Аню. И теперь растет у нас такое невероятное чудо — красавица, умница, энергии хоть отбавляй… Я могу смотреть на нее часами, чувства — не описать… И самое замечательное то, что все наши дети подружились. В общем, думаю, что итоги мне подводить еще рано, я — в пути…

Вячеслав Шалевич
Вячеслав Шалевич
Фото: Елена Сухова

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Астрологический прогноз на апрель 2024 года
«Завершающийся март оказался месяцем, невероятно увлекательным с астрологической точки зрения. Но предстоящий апрель готов побить его рекорд. Судите сами!» — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог