Владимир Этуш: «Без женщины рядом я бы зачах»

«Есть, наверное, во мне какая-то привлекательность. В конце концов, я красивый парень!»
Владимир Этуш с женой Еленой
Владимир Этуш с женой Еленой
Фото: Елена Сухова

«Я везунчик. Мне девяносто, а я до сих пор еще есть! Я существую! И женщины (все до единой очень интересные) на протяжении всей жизни рядом со мной. Есть, наверное, во мне какая-то привлекательность. В конце концов, я красивый парень!»

— Знаете, у Бабеля есть монолог: «О чем думает биндюжник? Об выпить хорошую рюмку водки, об дать кому-нибудь по морде, об своих конях — и ничего больше». Примерно так же всю свою жизнь думал я. Сейчас размышляю, как прожить оставшееся время.

Если оно, конечно, у меня есть…

Понимаю, смерть неизбежна. У каждого человека подходит время, когда он готов себя отдать. В этом деле все решает самочувствие. Порой думаешь: ладно, хватит, пожил. Но это когда организм барахлит. Когда все хорошо, помирать не хочется. Я обожаю жизнь: поглощаю ее, пользуюсь ею, набрасываюсь на нее. Конечно, профессия — это важно: сыграть роль, выучить студента. Но не менее важны приятные мелочи, которые в моем возрасте ценятся на вес золота: пообщаться с интересным человеком, прогуляться в хорошую погоду, сходить в ресторан, вкусно поесть. Иногда бываю в Центральном Доме литераторов, это совсем недалеко от моего дома, или захожу в «мой» ресторан «Кавказская пленница», где все время показывают одноименный фильм. Там я почетный гость, меня всегда ждут.

«Мой отец, Абрам Этуш, открыл в Москве мастерскую, где делали гребешки и всякую галантерею. Работу наладил толково. В начале советской власти это не приветствовалось. В конце концов отца посадили»
«Мой отец, Абрам Этуш, открыл в Москве мастерскую, где делали гребешки и всякую галантерею. Работу наладил толково. В начале советской власти это не приветствовалось. В конце концов отца посадили»
Фото: Фото из семейного альбома

Могу ходить хоть каждый день, но я не злоупотребляю. А еще люблю путешествовать. Мы с женой Леной летом летаем куда-нибудь к морю: в Испанию, в Италию. Пять лет назад были в Китае. Дней через десять после нашего отъезда туда нам позвонили из Москвы с просьбой… опознать собственные ценности. Оказывается, пока нас не было, грабители побывали у нас дома. А потом каким-то образом поняли, кого ограбили, — все-таки известный артист, ветеран войны, — и совесть заела, решили часть ценностей вернуть. Они их аккуратненько положили под половичок у двери. А сверху — записку с текстом, написанную ядовито-зеленым маркером: «Уважаемый Этуш, простите нас, пожалуйста!» Вот такое грустное и смешное воспоминание. Вообще за долгую жизнь воспоминаний у меня скопилась масса. Даже удивительно, как все это в голове умещается.

Не забыл даже время, когда был мальчишкой.

Пирожное или Чарли Чаплин?

Детство мое было счастливым. Я обожал гонять голубей у Яузских ворот. Непередаваемые ощущения. Они со мной всегда… Родители очень нас с сестрой Лидой любили, все делали ради нас, ничего не жалели. Помню, как мне, семилетнему, папа подарил большую игрушечную лошадь. Она была деревянной и целиком покрыта шкурой теленка. По тем временам редкая и дорогая штуковина. Я любил с ней играть, запрягал бельевыми веревками, переворачивал два стула, ставил их друг за другом — получалось что-то вроде фаэтона. На один стул садился сам, на другой усаживалась бабушка с моей маленькой сестричкой Лидочкой на руках. Представлял себя извозчиком, кричал «Но!» и погонял игрушечную лошадку.

Однажды, когда я был увлечен игрой, бабушка меня неожиданно поцеловала. Я страшно разозлился, расстроился и закричал со слезами на глазах: «Извозчиков не целуют!» Во мне уже тогда говорила актерская правда. В своем воображении я перестал быть маленьким мальчиком, а стал бородатым мужиком, который погоняет коня.

У нас была дружная семья: отец, мама, тетя Эстя (Эстела, мамина родная сестра, которая всю свою жизнь с нами прожила, так и не вышла замуж), бабушка, я и моя младшая сестра Лида. А еще у нас были домработницы, которые по разным причинам часто менялись. Наша семья могла себе позволить держать прислугу, ведь жили мы в достатке, который обеспечивал отец. Папа был родом из Белоруссии — из местечка Глуск Могилевской губернии. Его отец, мой дед, был портным.

Папа ему помогал, а когда исполнилось 12 лет, пошел работать к своему двоюродному брату в магазин и зарабатывал там свои первые деньги. В юности стал ездить за разным товаром в Москву. Город ему приглянулся, и папа решил здесь осесть. Открыл мастерскую, где делали гребешки и всякую галантерею. Работу наладил толково. У него были ученики и наемные рабочие. В начале советской власти это не приветствовалось. В конце концов отца посадили. Потом произошло чудо — его выпустили. Более того, даже выплатили денежную компенсацию за тот срок, что он, кормилец семьи, не работал. Но через некоторое время его снова арестовали и отправили на принудительные работы. Донесли завистливые соседи. Так я стал «сыном врага народа». Мама, которая прежде занималась домашним хозяйством и детьми, пошла работать. За мной и сестрой присматривала бабушка.

«Я решил быть там, где действительно могу принести пользу. Ушел на фронт добровольцем и стал разведчиком». Лейтенант Этуш. 1944 г.
«Я решил быть там, где действительно могу принести пользу. Ушел на фронт добровольцем и стал разведчиком». Лейтенант Этуш. 1944 г.
Фото: Фото из семейного альбома

Жили мы трудно. Питался я скудно, ходил в рваных ботинках. Но иногда мама, чтобы скрасить мое существование и поднять дух, устраивала мне настоящий праздник — давала сэкономленные копейки и говорила: «Можешь купить себе пирожное или пойти в кино». Хотелось и того и другого. Я зажимал в кулаке мелочь и лихорадочно думал: пирожное или кино, пирожное или кино, пирожное или... Чарли Чаплин? И как только я вспоминал об этом смешном человечке, ноги сами несли меня в кинотеатр повторного фильма. До сих пор считаю, что Чаплин — самый трагический комик и самый комический трагик. Я был поглощен кинематографом. Обожал его так же, как цирк и театр, любовь к которым привил мне отец. Каждые выходные папа обязательно меня водил на спектакли или представления. Первый спектакль, который я увидел, — «Синяя птица» во МХАТе.

Это было потрясающе. Мне нравилось все, но особенно одежда актеров — яркая и необычная. Понятия не имею, откуда во мне взялся ген актерства, но он во мне был! В эту профессию меня толкало что-то изнутри. Когда учился в последнем классе, пошел в драмкружок. Руководил им Павел Тихонович Свищев — артист Театра Корша, замечательный человек, с которым мы подружились. Я играл в отрывке в спектакле «На старой даче». Правда, какая мне досталась роль, не помню. В памяти осталось одно — ощущение радости от игры. Я был увлечен театром. Ходил на какие-то вечера в Дом актера. Без билета правдами и неправдами пробирался в театры, чтобы посмотреть постановки. Чем старше становился, тем сильнее проявлялось желание посвятить свою жизнь сцене. Я говорю абсолютно серьезно, без всякого пафоса и патетики.

Офицер в спектакле «Мадемуазель Нитуш» — одна из первых театральных работ
Офицер в спектакле «Мадемуазель Нитуш» — одна из первых театральных работ
Фото: Фото из семейного альбома

Это была моя мечта. Но вот беда — я был уверен: внешностью не вышел, слишком черный, как кавказец. Мне казалось, в артисты из-за этого меня не возьмут. Поэтому после окончания школы ринулся поступать на режиссуру, однако с треском провалился. А вот в актеры меня взяли! Когда пришел поступать в Театральное училище имени Щукина, Рубен Симонов и Борис Захава отметили именно мои прекрасные внешние данные. Мне кажется, это единственное, что не вызывало у них сомнений! Помню, как Симонов с воодушевлением говорил: «Боря, Боря, ну ты смотри, какая у него внешность!» Я был поражен, потому что думал, что это мой изъян.

Так я стал студентом. Нас обучали по методике, которую для своих учеников разработал сам Евгений Вахтангов. С нами занимались его ученики, которые сами стали выдающимися мастерами.

«Я сыграл в кино целую череду горячих южных мужчин и так от них устал, что хотел отказаться от роли Саахова в «Кавказской пленнице». Каким бы был дураком, если бы это сделал!»
«Я сыграл в кино целую череду горячих южных мужчин и так от них устал, что хотел отказаться от роли Саахова в «Кавказской пленнице». Каким бы был дураком, если бы это сделал!»
Фото: РИА «НОВОСТИ»

Например, Вера Константиновна Львова, которая записывала за своим великим учителем настолько точно, что это больше походило не на конспект, а на стенограмму. Я чувствовал себя счастливчиком: учусь на артиста, влюбляюсь в красоток, они отвечают мне взаимностью... И вдруг... война.

Доносчиком я не стал

Нас, студентов, отправили рыть под Мос­квой окопы. Сказали, что на пару недель. Но задержались мы там месяца на три. А потом я попал на фронт. Мог бы, конечно, туда не идти и продолжать учиться и играть на сцене. У меня ведь была бронь. Но я принял другое решение. К этому меня подтолкнул один эпизод. Как-то я играл в массовке в спектакле «Фельдмаршал Кутузов». Когда в финале мы вышли на поклон, я увидел, что в зале сидят 13 человек. Зрителей было меньше, чем артистов!

Я решил быть там, где действительно могу принести пользу. И ушел на фронт добровольцем. Так как я неплохо знал немецкий, меня отправили доучиваться в школу военных переводчиков в Ставрополь. Я стал разведчиком.

На фронте было множество опасных моментов, приходилось ходить «по лезвию бритвы». Признаю это с болью, но иногда опасность исходила от своих. Помню, майор, начальник политотдела, расстрелял хорошего парня, который прибежал, чудом вырвавшись из места, захваченного накануне немцами. Он бежал к своим, а его здесь ждала смерть. На его месте мог быть кто угодно, в том числе и я. Подобные ситуации часто случались на войне…

Одно время я был заместителем начальника разведотдела укрепрайона, который оборонял Ростов-на-Дону. Как-то меня вызвал к себе начальник особого отдела Елькин и спросил: «Кто твои мать и отец?

Где они?» Он прекрасно знал, что мой отец арестован. Юлить не было смысла, и я честно рассказал ему о своей семье все то, что он и прежде прекрасно знал. Он пожал мне руку: «Спасибо за честность! Но вы должны мне каждый день докладывать, что вы видели и слышали». Хотел сделать меня информатором, доносчиком. Я заколебался. Особист сказал: «Идите, подумайте, завтра ко мне придете». Это было в 43-м году. Наутро я пришел и отказался от его предложения. Он отвечает: «Ну, ваше право». На следующий день я увидел на столе у моего начальника испорченный лист бумаги, который он оторвал, но не успел выбросить. Там было написано: «Начальнику особого отдела укреп­района. Довожу до вашего сведения все, что вы хотели узнать относительно лейтенанта Этуша…» Он писал на меня доносы!

«Помню, как будто это было вчера: утро, ярко светит солнце, лежу в кровати. Рядом — молодая красивая женщина. И вдруг ощущаю, что влюблен и счастлив. Как только я это понял, Нинель спуталась с композитором Антонио Спадавеккиа»
«Помню, как будто это было вчера: утро, ярко светит солнце, лежу в кровати. Рядом — молодая красивая женщина. И вдруг ощущаю, что влюблен и счастлив. Как только я это понял, Нинель спуталась с композитором Антонио Спадавеккиа»
Фото: РИА «НОВОСТИ»

Так что на войне был риск погибнуть не только от рук фашистов, но из-за доноса таких елькиных. Обидно!..

Иногда в чьих-то военных воспоминаниях проскальзывают строки о том, что, мол, к риску человек привыкает и становится бесстрашным. У меня такого не случилось. Страх быть убитым меня не оставлял. Впрочем, вскоре этот страх притупляется, становится как бы нормой жизни. На войне я мечтал об одном — чтобы она скорее закончилась. Но иногда накатывало отчаяние, и мне казалось, что она не закончится никогда или если и кончится, то я не доживу до этого момента.

Однажды, было это под Запорожьем, я чуть не погиб. Как меня ранило, я помню ясно. Вспышка, а потом дикая боль внизу спины, будто бы бетонной шпалой ударили.

«Двенадцать лет назад умерла моя жена Нина Крайнова. С ней я прожил 48 лет. Потеря была очень болезненной. Нина родила мне единственную дочку Раису»
«Двенадцать лет назад умерла моя жена Нина Крайнова. С ней я прожил 48 лет. Потеря была очень болезненной. Нина родила мне единственную дочку Раису»
Фото: Фото из семейного альбома

Потерял сознание. Когда очнулся, стал ползти, опираясь на руки. Не мог понять, есть у меня ноги или нет. Оглянулся, вроде есть... Лечился долго — целых полгода. За это время поменял четыре госпиталя. Последний был в Урюпинске. Оттуда меня и забрала мама. Привезла в Москву, чтобы окончательно вылечить, — она считала, что врачи здесь лучше и я буду быстрее выздоравливать. Пока я шагал с Курского вокзала домой, у меня открылась рана. Разрывная пуля повредила не только внутренние органы, но и кости таза. Обнаружили это в Москве. Долечивали меня еще полгода. Поставили на ноги, а потом дали вторую группу инвалидности. Речи о том, чтобы вернуться на фронт, не шло. К службе я был непригодным. Моя личная война закончилась в 44-м году…

В Щукинское училище я вернулся, сильно прихрамывая, с палкой, в шинели, пробитой пулями и окровавленной, но зато с орденами.

«Перемена в отношениях с дочерью произошла, когда я женился на Лене. Пытался Раисе объяснить: мне нужна семья, уход, я погибну один, но она меня не слышала»
«Перемена в отношениях с дочерью произошла, когда я женился на Лене. Пытался Раисе объяснить: мне нужна семья, уход, я погибну один, но она меня не слышала»
Фото: Фото из семейного альбома

В то время в училище были только первый и четвертый курсы. Ректор Борис Захава посмотрел на меня, хромающего, и… взял на четвертый, там выдавали хлебные карточки. Правда, предупредил: «Если не справишься, пойдешь к первокурсникам». Справился!

Конец войны я встретил в сквере Большого театра. Ярко помню это впечатление — свет в глазах людей, яркие знамена, солнечные лучи. Все это соединилось в памяти в единый светлый шар. Это был один из самых счастливых дней моей длинной жизни…

До конца учебы я так и проходил в той простреленной шинели. Другой одежды не было. Вид у меня в ней был героический. Впечатление на барышень производил серьезное.

У меня еще и погоны лейтенантские имелись! Вообще-то меня хотели продвинуть по службе, но я попросил командира, чтобы этого не делали. Боялся, что меня задержат в армии. Этого я никак не мог допустить. Все-таки мне был ближе не театр военных действий, а сцена…

Последний шанс

До того как я сыграл свою первую большую роль, переиграл массу крошечных в массовке. Впервые после войны вышел на сцену в эпизоде в очень модном в те времена спектакле «Мадемуазель Нитуш». Я должен был появиться на сцене в момент, когда раздаются выстрелы. Залпы давали пиротехники за сценой. И вот я сделал шаг, другой, услышал стрельбу и по фронтовой привычке залег. Долгие годы коллеги по сцене, смеясь, припоминали этот эпизод.

Начало моей артистической деятельности доставляло мне массу неприятностей.

Я не мог понять природу существования в разных характерах и образах. Мне было сложно. Иногда что-то получалось, но в следующий раз — полный провал. Все такими волнами. Я сильно переживал, провел много бессонных ночей. Переломным стал момент, когда я играл роль Лаунса в спектакле по пьесе Шекспира «Два веронца». Это было почти шестьдесят лет назад! Ставил спектакль Евгений Рубенович Симонов. Я мучился — ничего не получалось. Приближался день генеральной репетиции, где мне дали шанс показаться в последний раз, так как нашли замену — другого актера. Я почти не сомневался в том, что провалюсь. В ответственные моменты, на прогонах, я цепенел, каменел — сказывался внутренний зажим.

Утром на пути в театр я понял, что забыл перчатки, без которых нельзя играть. Артисты — люди суеверные. Возвращаться — плохая примета, к неудаче, к провалу. Но мне пришлось вернуться. Взял перчатки, вышел. И вспомнил, что забыл лак для парика! Потом еще что-то. Возвращался я три раза! И вдруг в такой, казалось бы, ужасной ситуации на сердце стало легко. Я был уверен — все пропало! Но одновременно с этой уверенностью у меня родилось чувство свободы. И я сыграл отлично. Настолько, что никто даже не заикнулся о том, что меня нужно снимать с роли. Лаунса я играл долгие годы и с большим удовольствием. Потом пошли и другие хорошие роли. Мне уже доверяли.

В том же 1953 году у меня был еще один профессиональный шажок, я сыграл свою первую роль в кино — турецкого адмирала Сеид-Али в фильме «Адмирал Ушаков» Михаила Ромма.

«Кто-то думает, что Лена нашла себе хорошую партию, когда вышла замуж за известного артиста. А я считаю, что гораздо больше повезло мне»
«Кто-то думает, что Лена нашла себе хорошую партию, когда вышла замуж за известного артиста. А я считаю, что гораздо больше повезло мне»
Фото: Елена Сухова

Роль небольшая, но съемки для меня оказались настоящим праздником. А все потому, что мэтр был невероятно внимателен ко мне, тогда еще совершенно неизвестному актеру. Подобное обращение меня впечатлило. После этого турка я сыграл в кино целую череду горячих южных мужчин. И если честно, так в какой-то момент от них устал, что хотел отказаться от роли Саахова в «Кавказской пленнице», которую мне предложил Леонид Гайдай. Каким бы был дураком, если бы это сделал!.. Благодаря этому персонажу я стал известным. Был и еще один плюс — во время съемок я подружился с Юрием Никулиным, и дружба эта продлилась долгие годы. Уверен, существует не только любовь с первого взгляда, но и дружба с первого взгляда. Возможно, мы так быстро поняли друг друга и сблизились из-за того, что оба фронтовики.

Не знаю… Мне до сих пор не хватает встреч с ним и его звонков: «Володя, мальчик, как дела?»

…Мне уже много лет. А я по-прежнему «голодный» артист. Печалюсь по поводу ролей, которые уже не сыграю никогда. Многие прошли мимо меня. Но на судьбу не пеняю, нет. Я вообще дорожу всем, что было. Помню, когда мне предложили играть Карабаса Барабаса в фильме «Приключения Буратино», я мечтал о короле Лире. Вот такое расхождение. Но, на мое счастье, у меня легкий характер. Я очень быстро удовлетворяюсь «Карабасом Барабасом». Поглощаю роль, отдаю себя работе и забываю, что хотел играть Шекспира.

В кино мне давно не предлагают ролей. Это естественно. Кому-то странно, что я еще живу, а вот что играю (в театре

занят в двух спектаклях — «Дядюшкин сон» и «Пристань») — это уже диво дивное.

Киношники не могут даже предположить, что я еще в форме. Но и тут я на судьбу не ропщу. Правда, недавно сыграл в «Ералаше». Нужно было изображать доброе привидение. Я с радостью согласился. В моем возрасте диапазон ролей несколько ограничен. Но за последнее время поступило сразу несколько предложений, в том числе от Леонида Парфенова и Сергея Жигунова.

Для меня работа, сцена — это потребность и жизненная необходимость. Жаль, правда, что поклонниц у меня почти нет. Наверное, моя жена Лена была моей самой последней и самой преданной поклонницей. Сейчас дамы «на Этуша» не ходят. Не тот возраст, не те манки…

Я не пуританин и не святой

Часто во время интервью меня хотят подтолкнуть к философским разговорам.
«Та встреча, после долгой ссоры, была долгожданной для всех нас. Все-таки родные люди. Мы начали общаться, как будто ничего не произошло»
«Та встреча, после долгой ссоры, была долгожданной для всех нас. Все-таки родные люди. Мы начали общаться, как будто ничего не произошло»
Фото: Фото из семейного альбома

Но я этого не люблю. Я, конечно, человек, способный рассуждать, но не философ. Я житель. Всегда ощущал вкус жизни и умел получать удовольствие от нее. И из удовольствий исключать женский пол нельзя. Я был несколько раз женат. Кроме этого случались увлечения и на стороне. Глупо изображать из себя пуританина или ­святого…

Всех своих женщин помню. Даже свою первую любовь. Мне было пять лет. Я ходил в дошкольную группу, где учили немецкий язык. Среди детей оказалась очаровательная девочка Тамара. Когда ее видел, начинал млеть и страшно волноваться. Помню, как мы ходили гулять по двору под ручку. Однажды дети нас увидели и начали дразниться: «Жених и невеста, жених и невеста!» Я не знал, как на это реагировать, а Тамарочка сказала: «Очень хорошо быть женихом и невестой!» — и задрала еще выше свой вздернутый носик.

Влюбленный, я стал просыпаться по утрам раньше, чем нужно. И размышлял: «Еще полчаса осталось до того, как встать. Я о Тамарочке подумаю».

Моей второй любовью была Нинель Мышкова, ставшая известной киноартисткой. Когда мы познакомились, я учился на четвертом, а она — на первом курсе. Представилась она Евой. Имя «Ленин наоборот» категорически ее не устраивало. О том, как Мышкову зовут по-настоящему, я узнал только в загсе. Она была дочкой генерала артиллерии, погибшего на войне. Увлеклась мной и бурно проявляла свое пристрастие. Я на ее чувства ответил, почему бы и нет — девка влюбилась, и это хорошо. Сначала не испытывал к ней никаких романтических чувств, но постепенно приходил в это состояние.

Помню, как будто это было вчера: утро, ярко светит солнце, лежу в кровати. Рядом — молодая красивая женщина. И вдруг ощущаю, что влюблен и счастлив. Как только я это понял и стал проявлять чувства, Ева спуталась с композитором Антонио Спадавеккиа, который написал музыку к фильму «За тех, кто в море». Потом она и его бросила. Помню, снимался я в Ялте, во время перерыва решил искупаться. Захожу в море, и тут вдруг какой-то человек бросается мне на шею и говорит: «Как она со мной поступила! Как она со мной поступила!» — и чуть ли не рыдает. Это был тот самый Спадавеккиа, которого Мышкова тоже бросила.

Многих моих любимых женщин уже нет на земле… Помню, как-то решил позвонить Еве, поговорить. Был такой порыв. Трубку подняла жена ее сына, сказала: «Поговорить вы с ней не сможете».

«Когда я увидел внука — тут же растаял»
«Когда я увидел внука — тут же растаял»
Фото: Фото из семейного альбома

Начал выяснять, оказалось, у нее болезнь Альцгеймера. Время не щадит никого.

А 12 лет назад умерла моя жена Нина Крайнова. С ней я прожил 48 лет. Потеря была очень болезненной. Этот брак я считал нерасторжимым. Нина родила мне единственную дочку Раису. Маленькую Раю я очень любил, но, странное дело, почему-то стеснялся ходить с коляской по городу. Она тоже, как и я, стала артисткой, работала в Театре сатиры. Но потом из профессии ушла. Вышла замуж за американца, у нее родился сын. Его назвали в честь обоих дедушек Джеймс-Владимир. Я не сентиментальный человек, к маленьким детям спокойно отношусь. Но когда впервые увидел внука, тут же растаял. Рая с мужем долгое время жили в Москве, я много времени проводил с ним: возился, играл. А потом они уехали в Америку.

Это моя серия, но не мой номер

Горько об этом говорить, но у нас даже был период, когда мы с дочерью прекратили общение.

Перемена в отношениях произошла, когда я женился на Лене. На мою дочь это произвело негативное впечатление. Наверное, ей было больно, что я, проживший всю жизнь с ее мамой, предложил руку и сердце другой женщине. Была в этом ревность и эгоизм. Пытался ей все это объяснить: мне нужна семья, уход, я погибну один, но она меня не слышала. Переживал, конечно, по поводу нашего конфликта. Ведь они — мои самые близкие люди. Потом вдруг получил письмо: «Твой внук хочет тебя видеть». Я ответил: «Приезжайте». И они приехали. Внук стал таким здоровенным американцем: высокий, крепкий, красивый парень.

Русский язык почти забыл… Та встреча, после долгой ссоры, была долгожданной для всех нас. Все-таки родные люди. Мы начали общаться, как будто ничего не произошло. Не выясняли отношений, не поминали прошлые обиды. Надеюсь, дочери стало очевидно: без Лены я бы просто не выжил. А я, можно сказать, не просто существую, но и нахожусь в приличной форме. Кто-то считает, что Лена нашла себе хорошую партию, когда вышла замуж за известного артиста. А я считаю, что гораздо больше повезло мне. Мы вместе уже 11 лет. Лена помогает мне в работе, ведет все мои дела, на ней дом, я и мое не очень уж крепкое здоровье. Я ее не просто люблю, но еще и очень благодарен ей. Я и одиночество несовместимы. Без женщины рядом я бы зачах. Такая у меня природа...

Я всегда с нетерпением жду, когда Рая с мужем и сыном приедут в Москву.

«Жаль, правда, что поклонниц у меня почти нет. «На Этуша» теперь не ходят, не тот возраст, не те манки. Ощущаю, что от времени и от молодежи отстал. Но тем не менее, когда прихожу на урок, все уравнивается. У моих студентов есть скорость, здоровье и энергия. А у меня — опыт»
«Жаль, правда, что поклонниц у меня почти нет. «На Этуша» теперь не ходят, не тот возраст, не те манки. Ощущаю, что от времени и от молодежи отстал. Но тем не менее, когда прихожу на урок, все уравнивается. У моих студентов есть скорость, здоровье и энергия. А у меня — опыт»
Фото: Елена Сухова

День рождения у меня 6 мая. По документам мне исполнилось 89 лет, а в реальности 90. Я родился в 1922 году, но в то неспокойное время мальчиков часто записывали на год позже, чтобы в армию они шли более крепкими. Поэтому во всех моих документах указан 1923 год рождения, и все свои юбилеи я отмечаю по официальной дате… А шестого мы с моими родными ездили на дачу, пожарили шашлыки, накрыли прекрасный стол. Красота… Скоро они уедут, и я буду скучать…

Но я хитрый, все рассчитал. (Смеется.) К тому времени, когда им нужно будет отправляться в Америку, в Щукинском училище, где я преподаю, начнутся вступительные экзамены. Они займут мои мысли. Это всегда волнительно. Приятно встречать молодых талантливых людей. Талантливый человек светится изнутри. И большой грех ему не помочь и не поддержать…

В Щукинском училище я начал преподавать в 1945 году. Сначала был ассистентом на курсе у Веры Львовой, потом стал набирать свои курсы. Какое-то время был ректором, сейчас его художественный руководитель. Станиславский говорил, что ради одного талантливого ученика стоит учить целый курс. У меня было много талантливых учеников: Александр Збруев, Вениамин Смехов, Зиновий Высоковский, Иван Бортник, Людмила Чурсина и многие другие… Я горжусь каждым…

Время идет, студенты меняются. Они более грамотные, чуть что, сразу лезут в Интернет. Прошла эпоха. Прошла вся жизнь. Если честно, сейчас я ощущаю, что от времени и от молодежи отстал. Дистанция увеличивается с каждым днем. Но тем не менее, когда прихожу на урок и начинаю заниматься, все уравнивается.

У них есть скорость, здоровье и энергия. А у меня все-таки опыт.

Конечно, как бы я ни бодрился, возраст берет свое. Я не могу так быстро соображать, как раньше, не могу взбежать по лестнице… О том, что меня ждет в будущем, вообще стараюсь не думать… У одного народного артиста, моего хорошего знакомого, который схоронил многих своих коллег, была присказка: «Это моя серия, но не мой номер». Уже давно идет моя серия. Но все еще не мой номер… Я же говорил, что везунчик…

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Астрологический прогноз на апрель 2024 года
«Завершающийся март оказался месяцем, невероятно увлекательным с астрологической точки зрения. Но предстоящий апрель готов побить его рекорд. Судите сами!» — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог