Стив Мартин: «Комик на сцене — самый одинокий!»

Даже голливудским знаменитостям знакомы одиночество, депрессии и плохое настроение.
Мария Обельченко Нью-Йорк
|
20 Февраля 2009
Стив Мартин
Стив Мартин
Фото: All Over Press

«Со временем я научился мирно уживаться со своей славой. Сначала я был совсем не знаменит, потом — череcчур, а вот теперь — в самый раз», — говорит один из самых знаменитых комиков Голливуда. В общении он прост и невероятно обаятелен, и через пять минут разговора понимаешь, что Стив Мартин из тех знаменитостей, про которых мы ничего, в сущности, не знаем… — На людях вы непрерывно шутите, это ради интервью или в реальной жизни, со своими родными и близкими вы такой же веселый?

— Нет-нет!

Они бы меня давно убили! Кто же это выдержит?! (Смеется.)

— Значит, это правда, что все комики — скучные люди со сложными характерами?

— Ну во многом это миф. Я знаю нескольких комедиантов, и они феерически веселые люди. Своими шутками они просто доводят окружающих до колик в животе. Ну а остальные — немного депрессивные, пожалуй, верно. (Смеется.) Представьте себе, когда вы на сцене или перед камерой, то находитесь в приподнятом настроении, все у вас как бы на несколько градусов выше. А потом, когда работа закончена, наступает легкая депрессия.

Это естественно. Спад после подъема. Я даже снотворное принимаю, чтобы уснуть. Помню, вернулся как-то в отель после выступления, выпил снотворное и сел немного поиграть в покер он-лайн. Утром просыпаюсь на том же месте, компьютер включен, и я, оказывается, выиграл тысячу долларов! (Улыбается.) С тех пор в покер по Интернету не играю, от греха подальше. К тому же это теперь перестало быть легальным занятием. Но и к снотворным отношусь с большей подозрительностью. Стараюсь, так сказать, не злоупотреблять.

— И все-таки, что именно вас может привести в мрачное состояние духа?

— Я же нормальный человек — кто-то что-то не то сказал, не так посмотрел, сами понимаете, обычная рутина. У меня даже серьезная депрессия была.

Продолжалась много лет в расцвете моей карьеры комического артиста, когда я стадионы по 20 тысяч человек собирал. Ведь что такое комик, выступающий один на сцене? Это самый одинокий человек на свете! Чудовищное, страшное одиночество, каждый вечер тебя словно подвергают суду тысячи людей… Это одна из причин, почему я — хотя и довольно поздно, в 80-е годы, мне уже было за тридцать — стал сниматься в кино, переключился на нормальную актерскую работу. Перед камерой, на площадке тебя не судят, вокруг множество людей, но ты не зависишь от смеха в зале, не высматриваешь глазами уже по инерции пустые места за столиками в клубе. Никогда не забуду — я об этом важном для меня случае написал в своей книге «Born Standing Up: A Comic’s Life», которая недавно вышла. В 1981 году я выступал в Лас-Вегасе. Все вроде хорошо, в зале смех, и вдруг я увидел то, чего не было на моих выступлениях как минимум лет пять — пустые стулья.

Это было так чудовищно, я даже не смог рассказать об этом своим друзьям, менеджеру и агенту. Все, понял я, пора заканчивать. Так быть не должно. Не смешно. Я достиг пика, и пора уходить на этом самом пике… А ведь меня в те годы провозгласили и самым знаменитым, и самым популярным, и самым богатым комиком, дающим живые выступления на публике! Это же редкая профессия — комик...

— Cколько вы шли к такой популярности?

— Долго. Как я говорю, сначала было очень смешно, но не было успеха. Потом пришел успех, но стало очень грустно. Помню, приехал я в 1964 году со своим банджо и с маленьким чемоданчиком из Лос-Анджелеса в Сан- Франциско.

На премьере фильма «Розовая пантера 2» в Нью-Йорке. 6 февраля 2009 г.
На премьере фильма «Розовая пантера 2» в Нью-Йорке. 6 февраля 2009 г.
Фото: EYEVINE/FOTOLINK

Устроился в один клуб. А вскоре выяснилось, что хозяину я на фиг был не нужен, просто вовремя подвернулся со своим профсоюзным билетом — ему грозили закрыть заведение, если не возьмет на работу хотя бы одного члена профсоюза, не важно какого. (Смеется.) А как приходилось выступать перед парочками в машинах на площадках популярных когда-то в Америке кинотеатров под открытым небом! Реакцией был даже не смех, а звук клаксона. Смешно — они жали на него, нет — тишина. В общем, в течение примерно 20 лет моей бродячей карьеры комика успех и неуспех соседствовали с паникой. И избавлялся я от нее долго — она не хотела уступать, таяла с трудом, как лед в Гренландии. Даже тогда, когда я уже стал успешным голливудским актером и лишь изредка соглашался выступать в роли комика на телевизионных шоу.

—А ваши родители не отговаривали вас от такого пути?

— Им не было до меня особого дела. Мой отец был неудавшимся драматическим актером с не сложившейся карьерой. Он почти со мной не разговаривал, за исключением тех случаев, когда высмеивал мою страстную любовь к низменному жанру комедии — я-то ведь уже лет с десяти понял, что это мое призвание. Только что построили Диснейленд, и я там сутками подвизался — и фокусы научился показывать, и первые свои гэги там же на публике опробовал. К счастью, перед смертью отца мы сумели понять и простить друг друга… В журнале «Нью-Йоркер» в отрывке из моего биографического романа была описана эта история. И я получил потрясающее письмо от одной женщины. Она писала, что дала почитать отрывок своему мужу. Он прочел, помолчал, потом встал и попросил дать ему телефонный номер их сына…

— Вы автор бестселлеров, именитый писатель с репутацией эрудита, и серьезный, причем, писатель.

А отзывы критиков на вас влияют? По идее, после такого жизненного опыта не должны…

— В депрессию не вводят, но подпортить настроение могут. Хотя в целом я давно уже выше этого. Однажды я познакомился с самым злоязычным в театральной среде критиком, его как огня боятся актеры. Мы с ним чудно провели вечер, поужинали, выпили хорошего вина, в целом он был крайне благосклонен к моей скромной персоне. А вскоре я услышал историю, как одна актриса подошла к нему на публичном мероприятии и выплеснула прямо в лицо бокал красного вина.

И когда мы встретились снова, я не удержался и его об этом эпизоде спросил. Он пожал плечами и сказал, что, мол, ничего дурного в ее адрес не делал, всего лишь назвал ее длинноносой. (Смеется.) В общем, когда я написал и поставил свою пьесу и она с успехом шла во многих театрах, в том числе и в Европе, он меня разгромил в пух и прах. И вот тогда мне пришло в голову: «Ну и что? Он написал критическую статью, а я — пьесу. Разве могут быть сравнения?» Хотя я знаю, что меня до конца никогда не признают серьезным писателем. Даже если я действительно напишу что-то гениальное. Стив Мартин? Да бросьте! Не может быть, чтобы Стив Мартин был серьезным писателем. Да не должен он им быть, вот и все! Сделай что-нибудь смешное, изобрази мошенника, мерзавца, но не прикидывайся тут нам Сэллинджером! Но встречаются и добрые критики.

Стив и его нынешняя жена Анна чаще всего отдыхают на Карибском острове Сен-Бартельми. Январь 2008 г.
Стив и его нынешняя жена Анна чаще всего отдыхают на Карибском острове Сен-Бартельми. Январь 2008 г.
Фото: KCS/FOTOLINK

Могут написать: «Читать Мартина — несомненное удовольствие». (Смеется.)

— Значит, вас не слишком смутили и отрицательные отзывы, доставшиеся в 2006 году первой части «Розовой пантеры»? Вашего инспектора Клузо сравнивали, и не в вашу пользу, с Питером Селлерсом — прекраснейшим, действительно, актером, который играл когда-то этот персонаж...

— Когда фильм стал международным хитом, мы расслабились. И меня лично перестали волновать все эти нелестные сравнения. Не понимаю вообще, почему это так многих взволновало? Я же ни у кого ничего не украл! Получается, нельзя никому играть, скажем, Гамлета — если эту роль уже когда-то великолепно сыграл какой-то актер? Абсурд! Инспектор Клузо — упрямый, необразованный, эгоцентричный, шумный, мастер физических фарсовых штучек — словом, это мой герой.

Такого парня вы и на порог к себе не захотите пускать, а вот зрителям он нравится! Чудеса кино! Почему же я должен был отказываться от роли, которую мне словно доктор прописал? Будучи соавтором сценария, я буквально потребовал, чтобы во вторую часть внесли свадьбу инспектора Клузо и его помощницы Николь. Практика показывает, что все фильмы, где я женюсь в конце или обзавожусь детишками, всенепременно становятся хитами! (Смеется.) Ну детишек я не заказывал, но продюсеры хотели видеть в фильме детей — хотя они и стали по сюжету детьми жандарма Понтона в исполнении Жана Рено, а не моими. Но студия права, аудитория любит, когда дети на экране присутствуют. Детишки эти снимаются уже не первый раз, и голыми руками их не возьмешь. Зато я выяснил, что еще не так плох — в смысле физической формы.

У меня ведь с этими дьяволятами весьма интенсивные сцены, гоняют они меня почем зря. Еще приятный сюрприз — красавица Айшварья Рай (ее студия пригласила тоже из коммерческих соображений, чтобы фильм собрал побольше денег, в том числе в Индии) оказалась не только прелестным человеком, но и прекрасной актрисой в роли роковой женщины. Не думал я, и что Энди Гарсия такой смешной. Не всегда драматический актер умеет играть комедийные роли, но если умеет — а это особый дар, — то это просто упоительно.

— «Розовая Пантера 2» очень напоминает легкие классические французские комедии, которые, увы, сейчас не в моде. Вы в Голливуде немного старомодны сегодня, правда?

— Голливуд сейчас — понятие очень растяжимое. Те, кто делает блокбастеры, — это одно, те, кто снимает малобюджетные фильмы, — другое, словом, никто на самом деле особо друг с другом не пересекается. Разные миры. Раньше, разумеется, такого многообразия не существовало. Что же касается старомодности, мне нравится быть чуточку старомодным. И это, кстати, непросто. Гораздо легче быть авангардистом.

— Вы не один раз вели церемонию «Оскара». В этом году Хью Джекмэн проводит это престижнейшее мероприятие. Вы ему, случайно, советов не давали?

— Ага, сказал ему: «Смотри, парень, не закончи, как я!» (Смеется.) Он взрослый мальчик, сам справился. Вообще же это огромная работа. Я готовился к ней месяцами. В сентябре мне говорили, что я утвержден, и с тех пор до этого самого дня ни о чем другом невозможно было даже думать.

Я сам сочинял основной монолог, а потом уже в процессе отпускал шуточки.

— Что вы делаете, когда не снимаетесь, не пишете сценарии, книги и пьесы, не записываете музыкальные альбомы, не продюсируете, не собираете современное искусство — вы же еще и известный коллекционер?

— Люблю провести время с друзьями. Поужинать дома с женой — фантастика! Катаюсь на велосипеде, много хожу пешком по каньонам и горам, когда живу в Лос-Анджелесе. И всегда слушаю аудиозаписи книг, занимаясь на тренажерах. Всем рекомендую, кто ходит в зал и не очень это дело любит.

«Меня, комика, никогда не признают серьезным писателем. Вот изобразить мерзавца или мошенника — это пожалуйста, это мне позволено. Что ж, мой путь никогда не был усыпан розами»
«Меня, комика, никогда не признают серьезным писателем. Вот изобразить мерзавца или мошенника — это пожалуйста, это мне позволено. Что ж, мой путь никогда не был усыпан розами»
Фото: BVSPR Sony

— Вы не так давно женились, и о вашей жене мало что известно, кроме того, что она работала в престижном журнале «Нью-Йоркер». Вы ей доверяете свои сочинения править?

— Анна потрясающий редактор и сама очень здорово пишет. С журналом «Нью-Йоркер» я давно сотрудничаю, пишу туда небольшие скетчи, как и мой коллега Вуди Аллен. И со своей будущей женой в редакции познакомился. Мы долго жили вместе, на два города — Нью-Йорк и Лос-Анджелес, и только в 2007 году поженились, тихо и скромно. Я до этого был женат 8 лет на актрисе, она, кстати, — дочь русской балерины, потом 10 лет прожил холостяком — тихо и мирно, в обществе своего любимого пса. Хотя сразу после развода мне было очень тяжело, и депрессия сильно усугубилась. Я даже, помню, вынужден был отказаться от какой-то роли в кино, так плохо было.

Все-таки я и впрямь, наверное, старомоден... Слава Богу, Анна не знаменитость и не кинозвезда, особого интереса для папарацци мы не представляем. Живем дружно, светскую жизнь не ведем, Анна не любит ходить на премьеры и прочие голливудские мероприятия. Мы даже свадьбу сыграли без всякой помпы. Пригласили 75 ближайших друзей и коллег на вечеринку в мой дом в Лос-Анджелесе и в конце объявили, что это — наша свадьба! (Смеется.) Том Хэнкс, помнится, чуть в обморок не упал от шока. Думал, я никогда не решусь второй раз вступить в брак, да еще с такой красивой и молодой женщиной. У нас с Анной столько общих интересов, что мне действительно крупно повезло. И я конечно же слушаю все ее замечания, но в целом она всегда согласна с моим видением и поэтому в основном правит меня чисто редакторски — исправляет опечатки, находит повторы, ну и все в таком духе.

Да, забыл совсем — на нашей свадьбе я уже был в образе инспектора Клузо — с черными усами! (Смеется.) Очень хочу написать сценарий к третьему фильму и еще раз сыграть этот персонаж. Да что там — я бы согласился играть его до конца своих дней! И вообще — приятно утром просыпаться и идти на работу, работать много, это явно позволяет мозгам шевелиться, а мне чувствовать себя живым. Ну а на худой конец, всегда можно позвать гримера, не так ли? (Подмигивает и улыбается а-ля Стив Мартин.)

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Гороскоп на выходные 30 и 31 марта для всех знаков зодиака
Каждый представитель зодиакального круга захочет оглянуться назад и провести анализ: всё ли он успел сделать, что входило в его план.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог