Однокурсник Александра Абдулова: о студенческих шутках, неудачных пересдачах и первой любви актера

Однокурсник Александра Абдулова Юрий Коноплянников поделился воспоминаниями о студенческих годах актера.
Записала Анжелика Пахомова
|
10 Сентября 2014
Александр Абдулов
Александр Абдулов
Фото: Валерий Плотников

«Целый месяц Саша не приходил на занятия, только передавал в деканат справки о болезни. И никто не обращал внимания на печать. А между тем медучреждение, в котором так долго лечился Абдулов, называлось «роддом № 10». Эти справки доставала ему девушка Таня, работавшая в том роддоме медсестрой», — рассказывает однокурсник Александра Абдулова Юрий Коноплянников.

Утро. Студенты ГИТИСа идут на занятия. Один Сашка Абдулов стоит в сквере, у забора, страшно расстроенный и через прутья с тоской смотрит на родной ГИТИС. «Что, Саша, опять тебя выгоняют? Что на этот раз?»

При том что Абдулов был, очевидно, самый талантливый из нас, его выгоняли с нашего курса раз пятьдесят. Или сто пятьдесят — все сбились со счета. Бывало, выплывали какие-то Сашины студенческие шалости. Вроде той, что он с друзьями устроил в общежитии. Был у нас там вахтер Прохорыч, страшный зануда. Так он всем надоел, что решили его проучить. При входе в общежитие стоял на постаменте небольшой бюст Ленина. И вот однажды ночью, когда Прохорыч, как обычно, закрыл дверь общежития на ключ и ушел спать в свою каморку, Абдулов с товарищами взяли и унесли бюст в туалет, на второй этаж. Время было относительно либеральным — 70-е годы.

«При том что Абдулов был, очевидно, самый талантливый из нас, его выгоняли с курса раз пятьдесят. Или сто пятьдесят — все сбились со счету. Бывало, из-за студенческих шалостей»
«При том что Абдулов был, очевидно, самый талантливый из нас, его выгоняли с курса раз пятьдесят. Или сто пятьдесят — все сбились со счету. Бывало, из-за студенческих шалостей»
Фото: из личного архива Юрия Коноплянникова

И все же с Лениным шутить никому не рекомендовалось. А выяснилось дело так: Прохорыч, с момента обнаружения пропажи до момента, когда Ленин нашелся в туалете на втором этаже, пережил несколько очень страшных минут. Ведь он еще помнил сталинские времена, когда за такое могли посадить. И даже когда все выяснилось, он стал на ночь брать бюст Ленина в каморку. Все общежитие смеялось, что Прохорыч спит с Лениным. В конце концов эти разговоры дошли до кого нужно, и нить событий довольно быстро раскрутилась, приведя прямехонько к Саше. Но ГИТИС на то и ГИТИС, что за подобные штуки студентов хоть и пугали отчислением, но все-таки не выгоняли. Ректор Матвей Алексеевич Горбунов был человек мудрый. И однажды на вопрос министра культуры Фурцевой: «Что у вас в ГИТИСе творится?» — ответил: «У меня две тысячи студентов, не считая педагогов.

«Однажды Саша влетел на вечернюю репетицию со словами: «Я проспал!» — «Как это?! Можно проспать в восемь утра, ну в девять! Но в пять часов вечера нельзя проспать!» А он просто всю ночь играл в покер, а днем отсыпался»
«Однажды Саша влетел на вечернюю репетицию со словами: «Я проспал!» — «Как это?! Можно проспать в восемь утра, ну в девять! Но в пять часов вечера нельзя проспать!» А он просто всю ночь играл в покер, а днем отсыпался»
Фото: РИА Новости

И все сумасшедшие!» Горбунов мог сколько угодно кричать: «Я тебя выгоню!» — но, как правило, не выгонял. Студенты шутили: «Поступить в ГИТИС почти невозможно. Но еще труднее сделать так, чтобы тебя отчислили. Тут нужно как минимум убить милиционера».

Но вот именно Абдулову то и дело не везло. Он раз за разом попадал под раздачу — часто по нелепой случайности. И когда над ним в очередной раз сгущалась туча, Саша страдал всерьез в ожидании отчисления. Он ведь видел поступление в театральный смыслом своей жизни! Приехав из родной Ферганы, был принят туда со второго раза, при конкурсе 150 человек на место, несмотря на то что, как сам мне рассказывал, сделал 40 ошибок в сочинении. Причем Сашу всегда интересовал именно ГИТИС — а вот находящееся неподалеку Щукинское училище он почему-то не признавал и презрительно называл ПТУ.

Александр Абдулов в фильме «Двое в новом доме». 1978 г.
Александр Абдулов в фильме «Двое в новом доме». 1978 г.
Фото: Fotobank

Помню Абдулова радующимся поступлению. Мы, зачисленные на 1-й курс, 1 сентября 1971 года собрались в Большом зале ГИТИСа. Там мы впервые увидели Матвея Алексеевича Горбунова, который много лет проработал ректором ГИТИСа и принимал самое активное участие в жизни студентов. Он тихим голосом произносил приветственную речь. Мы с Сашей стояли прямо около сцены и догадались прислушаться. Оказалось, Матвей Алексеевич говорит удивительные вещи: «Вот жалуются, что студент у нас плохой пошел, не ходит на лекции. Но так говорят только профессора, которые написали свои лекции еще в 1945 году, сразу после войны, и до сих пор шпарят по ним. Какой же студент будет ходить на такие лекции?»

«Саша довольно быстро приобрел столичный лоск и шарм. Еще он был весь такой отутюженный, обустроенный — сразу видно, о нем наши студентки хорошо заботились»
«Саша довольно быстро приобрел столичный лоск и шарм. Еще он был весь такой отутюженный, обустроенный — сразу видно, о нем наши студентки хорошо заботились»
Фото: Валерий Плотников

Саша дернул меня за руку и каким-то ликующим шепотом сообщил на ухо: «Теперь ты понял, КУДА мы пришли учиться?! Вот это — институт! Вот это — ректор!»

Образовалось два лагеря: в защиту и против Абдулова

Вообще, в Саше с самого начала чувствовалась какая-то внутренняя независимость, с преподавателями он держал себя свободно. Недели не прошло, как Абдулов уже подошел к художественному руководителю курса Иосифу Раевскому, народному артисту СССР, корифею театра, и попросил… постоянный пропуск во МХАТ. Студенты обомлели, им бы и в голову не пришло просить «контрамарочку». А Раевский отнесся к этому нормально, пропуск Саше принес. И даже сказал: «Молодец! Сразу видно: театром интересуется человек». В общем-то Раевский оказался прав: театром, актерством Абдулов был просто одержим.

Александр Абдулов в фильме «Обыкновенное чудо». 1978 г.
Александр Абдулов в фильме «Обыкновенное чудо». 1978 г.
Фото: Архив

И от перспективы вылететь из ГИТИСа впадал в отчаяние. Когда его в очередной раз принимались пугать отчислением, Саша терял всю свою обычную активность: не бегал, не просил, не извинялся, не пытался ничего объяснить. Он просто стоял у забора, не решаясь войти в калитку, и молча пропадал! И, как ни странно, всякий раз это срабатывало: кто-то не выдерживал и врывался в деканат: «Да пожалейте же Абдулова, на нем лица нет! Довели человека!» Тут же образовывалось два лагеря. Одни говорили: «Ну сколько же можно!» Другие: «Зато он талантливый, перспективный актер». И вторые всякий раз побеждали первых.

Поразительно, но когда Абдулов обнаруживал, что на этот раз опять пронесло, он почти мгновенно забывал о своих недавних страданиях и делался по-прежнему легкомысленным.

Помню такой эпизод: в студенческом театре начинается репетиция. На часах — 16.30. Первая сцена — у Абдулова. Но его нет. А репетицию ведет гроза курса Успенский, который чрезвычайно ценит дисциплину. Спрашивает, где Абдулов, а никто не знает. То есть, может, и догадываются — но молчат. Вдруг в 17.00 открывается дверь и влетает Саша: шапка набекрень, пальто нараспашку. Успенский грозно спрашивает: «В чем дело?!» — «Я проспал». — «Как это — проспал?! Можно проспать в 8 утра, ну в 9! Но в 5 часов вечера нельзя проспать!» А просто Саша всю ночь играл в покер, а днем отсыпался. В нем чувствовалась какая-то непостижимая свобода духа. В рамки дисциплины Сашу было загнать невозможно. Вот потому-то так часто ставился вопрос о его отчислении по причине неуспеваемости или очередной проделки.

Что касается успехов в учебе, то с нетворческими предметами у Саши были большие проблемы. Например, с историей КПСС, которую он пересдавал 13 раз. Преподаватель — Василий Степанович Василенко — был строгий, педантичный и немного нервный человек. Про него рассказывали, что он был жертвой сталинских репрессий. Не знаю уж, что он думал о сути предмета, который преподавал, но больше всего на свете он уважал точные, сухие знания. И требовал их от студентов. С Сашей Абдуловым они были решительно несовместимы! Вот вытаскивает Саша билет. Там написано: «Революция 1905 года». «Можно я с ходу отвечу?» — предлагает Саша. Василий Степанович, окидывая его мученическим взглядом, отвечает: «Да вы, молодой человек, лучше все-таки посидели бы, подумали, подготовились. Глядишь, что-то и вспомнили бы». Но Саше вспоминать некогда, у Саши — вдохновение!

«В это невозможно было поверить: Абдулов сумел попасть в знаменитый «Ленком», не имея ни связей, ни больших ролей в кино. Он просто пришел к Захарову, попросил устроить просмотр. И сработало!»
«В это невозможно было поверить: Абдулов сумел попасть в знаменитый «Ленком», не имея ни связей, ни больших ролей в кино. Он просто пришел к Захарову, попросил устроить просмотр. И сработало!»
Фото: РИА Новости

«Василий Степанович! Вы только вообразите: голод, холод, кровь. Море крови, Василий Степанович!» — «Абдулов… остановитесь! — морщился преподаватель. — Вы опять пытаетесь неумело скрыть тот факт, что ничего не знаете по существу. Я бы советовал вам сесть и подготовиться к ответу на второй вопрос — Ленский расстрел». — «Ленский расстрел, Василий Степанович! — еще больше заводится Саша. — Шаги. Идут люди. Это рабочие! И тут — выстрел. Сначала один, потом...» — «Абдулов, вон отсюда!» — кричит Василий Степанович.

Заведующий кафедрой актерского мастерства Иосиф Раевский лично разыскивал потом расстроенного Абдулова и спрашивал: «Ты почему опять историю КПСС не сдал? Ну как ты мог?» — «Да если бы Василий Сте­панович захотел, я бы давно сдал!» — оправдывался Саша.

Мысль, что тут что-то зависит и от него самого, что он может просто сесть и через не хочу, через не могу выучить проклятый предмет, Саша решительно отметал. И дело вовсе не в том, что он ленился. Просто его голова так не работала. Он не мог мыслить никому не нужными датами, цифрами и фактами. Он мыслил мизансценами. Характерами. Образами! Я пару раз сам брался подтянуть его по истмату, пытаясь втолковать Саше хотя бы азы. «Старик, это бессмысленно. Я тебя слушаю, а сам думаю совершенно о другом!» — пожимал плечами Абдулов. И всякий раз это кончалось тем, что он опять маялся в скверике у забора в ожидании отчисления. И опять одни говорили: «Сколько же можно! Есть, в конце концов, учебная программа!» Другие возражали: «Он — актер! И очень талантливый. Что ему ваша учебная программа?» Сашин талант бил через край, и это даже не всегда шло на пользу делу.

Помню, на третьем курсе мне доверили ставить спектакль «Петр», где высокий, фактурный студент играл царя Петра I, а его сына, царевича Алексея, доверили играть Саше. Абдулов незадолго до этого переболел и выглядел бледным и исхудавшим — то есть был поразительно похож на портреты царевича Алексея. Беда в том, что царевич был человеком тихим, робким. А в Саше словно вулкан пробуждался, когда он оказывался на сцене. Он так кричал, так интонировал, что перекрикивал самого Петра. Когда я ему втолковывал, что царевич Алексей не может так эмоционально себя вести, ведь государственные дела его вообще не интересуют, Саша говорил: «Ну хорошо. Но могу я хотя бы подойти к Петру, схватить его за грудки и сказать: «Ууууу, гад, ты же такое творишь!» В итоге я махнул рукой, и он так и сыграл своего Алексея, полностью забив и переиграв остальных персонажей.

Александр Абдулов с Верой Глаголевой в фильме «Сошедшие с небес». 1986 г.
Александр Абдулов с Верой Глаголевой в фильме «Сошедшие с небес». 1986 г.
Фото: Fotobank

Был подобный случай и на съемках фильма «В восемнадцать мальчишеских лет», где мы с Сашей оба хотели получить какой-нибудь эпизодик. Сначала повезло Саше: ему предложили крошечную роль курсанта Иванова, которому полагалось только сказать: «Прицел 120, огонь, пли!» Но Абдулов так темпераментно это проделал, с такой силой взмахнул рукой и подался вперед, что не удержался на ногах и буквально выпал из кадра. В итоге роль курсанта Иванова у него отобрали и передали мне.

Красивая медсестра Таня и ее справки

За всю историю Сашиных «отчислений» из ГИТИСа одно все-таки чуть было не состоялось. Ведь талантливый студент Абдулов, с огромным рвением постигавший секреты актерского мастерства, оказался злостным прогульщиком занятий по специальности — а это уже не прощалось, это уже было серьезно!

Выяснилось, что целый месяц Саша прогуливал институт по поддельным справкам о болезни. Он исправно, каждую неделю, передавал в деканат эти справки. И никто не обращал внимания на печать. А между тем медучреждение, в котором так долго лечился Абдулов, называлось «роддом N 10». Эти справки доставала ему девушка Таня, работавшая в том роддоме медсестрой. Это была очень эффектная блондинка. Она часто приходила к Саше в общежитие, и все мы ему страшно завидовали — таких красавиц даже у нас на актерском не было. И это у Тани Саша пропадал, когда якобы болел. На этот раз утешить его было нечем.

Известно было, что бумаги на отчисление уже напечатаны в секретариате. И тут случилось чудо: к забору, где стоял Саша, вышел сам Матвей Алексеевич Горбунов. И прямо спросил: как студент Абдулов объяснит свой безобразный поступок? И тут выяснилось, что Саша прогуливал институт… из-за любви к искусству. Он, оказывается, предпринял серьезный рейд по съемочным площадкам, в надежде получить настоящую роль. Весь этот месяц он, как на работу, ездил на «Мосфильм», узнавал, какие фильмы там снимаются, и предлагал себя ассистентам режиссеров. Саше не терпелось сниматься в кино. Ждать он больше не мог. Тот Сашкин штурм, правда, особым успехом не увенчался. Но на «Мосфильме» его запомнили. Как-то один наш однокурсник рассказывал: «Прихожу я на пробы, представляюсь, говорю, где учусь. А мне сразу: «Значит, вы с курса того забавного паренька, который на каждый просмотр по два раза приходит?

Александр Абдулов с Ириной Алферовой в фильме «С любимыми не расставайтесь». 1979 г.
Александр Абдулов с Ириной Алферовой в фильме «С любимыми не расставайтесь». 1979 г.
Фото: Архив

Такой настойчивый и, кажется, очень талантливый — Абдулов его фамилия...»

Надо ли говорить, что Сашу в ГИТИСе опять оставили. Ведь в глазах Горбунова не было ничего более внушающего уважение, чем тяга актера к работе!

Разрыв с первой любовью Абдулов пережил тяжело

Вот чего я не могу вспомнить в связи с этой историей — это куда потом подевалась красавица Таня. У них с Сашей была такая любовь, а почему закончилась — теперь уже никто, наверное, не скажет... Но вообще-то Абдулов в те годы был очень влюбчивым. И всякий раз считал, что это — навсегда, и каждое новое пришедшее в его жизнь чувство воспринимал как последнее.

При этом разрывы переживал достаточно тяжело. Я не был свидетелем его личной жизни в Фергане, поскольку туда никогда с ним не ездил. Но ребята рассказывали, что в Фергане его ждет невеста. Его одноклассница Наташа, первая любовь. Саша вовсе не считал, что его переезд в Москву что-то меняет в их с Наташей планах пожениться. Однако девушка оказалась гораздо более дальновидной, чем он. Наташа понимала, что в Фергану Саша не вернется, а самой ей слишком страшно было перебираться в Москву. Словом, она не соглашалась выйти за него замуж. В то время Абдулов еще часто, при любой возможности ездил в Фергану. Земляки Саши рассказывали, что молодая пара часто ссорилась, что после очередной ссоры он даже однажды ночевал у любимой во дворе, на спортивной площадке… А когда вернулся в Москву — на нем просто лица не было, так горевал.

Вот так он все переживал — по полной программе! Хорошо еще, быстро отходил…

Саша — во всяком случае, такой, каким я его знал, — никогда не относился к девушкам цинично. Его как-то не портило женское внимание, которого с каждым годом у него становилось все больше и больше. Он ведь был симпатичным. И к тому же быстро приобрел столичный лоск и шарм. Саша умел выглядеть стильно — джинсы, волосы чуть длиннее обычного, часто с собой — пластинка «Битлз»... Для пущего эффекта он любил подкатить к институту на такси. В этом мы с ним, надо сказать, совпадали. Благо от общежития недалеко, с Трифоновки до Арбата езды — на рубль. Конечно, нам, студентам, и рубль — слишком большие деньги. Но мы с Сашкой просто всякий раз находили двоих попутчиков — и шиковали всего за 25 копеек с носа.

Вообще-то роскоши в нашей тогдашней жизни было немного.

«Саша — во всяком случае, такой, каким я его знал, — никогда не относился к девушкам цинично. Его как-то совсем не испортило женское внимание, которого с каждым годом становилось все больше и больше»
«Саша — во всяком случае, такой, каким я его знал, — никогда не относился к девушкам цинично. Его как-то совсем не испортило женское внимание, которого с каждым годом становилось все больше и больше»
Фото: РИА Новости

В общаге делили комнату на четверых. А группы тогда набирались пестрые: в многонациональном государстве СССР существовали разнарядки, по которым в каждом институте обязательно должны были учиться представители разных республик, а то и дружественных стран. И вот с нами вместе учились и туркмены, и азербайджанцы, и казахи, и чеченцы, и вьетнамцы… С удовольствием вспоминаю наше бесшабашное житье в общежитии. Помню, как мы с Сашкой хохотали над проделкой студента Коли с режиссерского факультета. К нему в комнату подселили вьетнамца, и Коля решил подшутить. В шесть утра растолкал своего соседа и сказал: «Вставай! Гимн СССР пора петь!» И с тех пор целую неделю каждое утро ровно в 6 часов поднимал таким образом своего иностранного друга, и они пели вдвоем гимн СССР.

Сашка даже бегал смотреть на них. Потом он рассказывал, как эти двое торжественно встречают рассвет страны, в которой волей судьбы им было суждено поселиться в одной комнате. Ну а потом Коле это развлечение надоело, и он перестал будить своего вьетнамца. Тогда вьетнамец попытался в свою очередь в назначенное время растормошить Колю: «Вставай! Гимна! Вставай!» Разумеется, Коля не послушал. Мы думали, что на этом история и закончится. Каково же было наше веселье, когда Колю вызвали в деканат — с требованием дать объяснение, что там у них происходит по утрам с вьетнамцем и гимном СССР. Оказывается, сосед пожаловался на Колю, что тот пренебрегает по утрам пением гимна...

Что бы ни произошло в общежитии — все бежали рассказать об этом Сашке и посмеяться вместе с ним. Кстати, несмотря на студенческое житье-бытье в общаге, мы не были ни оборванными, ни неряшливыми. Тем более Саша! Он был весь такой отутюженный, обустроенный — сразу видно, что о нем наши студентки хорошо заботились. Наши пути начали расходиться сразу после того, как годы учебы в институте подошли к концу. Первый из нас всех распределение в театр получил Сашка. В это просто невозможно было поверить: он сумел попасть к Марку Захарову, в знаменитый «Ленком»! Не имея ни связей, ни больших ролей в кино, ни, соответственно, большой известности на тот момент. Сашка просто пришел к Захарову и сказал, что хотел бы работать у него в театре. Поскольку им как раз нужен был молодой актер, его посмотрели и взяли.

После института, когда слава Саши стала набирать обороты, мы уже совсем редко виделись. Но однажды наступил такой момент, когда я к нему обратился за помощью. И Саша сразу согласился. Пригласил меня заехать к нему в «Ленком». Так вышло, что накануне вечером я сильно выпил. И вот когда Саша увидел меня, его лицо выразило полное недоумение: «Юра, что же ты такой пьяный?» — «Нет, Саша, я трезвый. Пьяный я был вчера», — ответил я. Но его огорчение меня поразило. Оказывается, он сделался серьезным человеком! Никакой расхлябанности гения в нем больше не осталось. Все это ушло вместе с юностью. Похоже, Сашка Абдулов после института сделался другим человеком...

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Ретроградный Меркурий расставил капканы: как сократить риск фатальной ошибки с 27 марта
В начале второго весеннего месяца Меркурий снова идет на попятную, путая планы и провоцируя конфликты между близкими людьми. Во время ретроградности планеты не стоит начинать новых проектов, а также вести важные переговоры. Подписание документов и вообще посещение государственных инстанций лучше отложить на потом.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог