Наталия Кустинская: «Я никогда себя не продавала»

«Я встречал женщин красивее, — сказал Магомаев. — Но от тебя не могу оторваться».
13 Декабря 2012
Наталья Фатеева и Наталия Кустинская (кадр из фильма «Три плюс два»)
Наталья Фатеева и Наталия Кустинская (кадр из фильма «Три плюс два»)
Фото: РИА «Новости»

Я показала ясновидящей фото Егорова и услышала: «На вас проклятие. Его навела вторая жена этого человека». — «Фатеева...» — прошептала я.

Это было в Габрово. Мы приехали на Неделю советского кино — Инна Гулая и я. Раз пошли прогуляться и увидели на улице гадалку. Гулая первой протянула руку:

— Погадайте, бабушка.

Та посмотрела на ладонь и оттолкнула.

На первом фильме меня опекал Борис Андреев. Посмеивался: «Наташка, выходи замуж за Гриценко. Я буду ходить к вам в гости. А ты — наливать нам по рюмочке!»
На первом фильме меня опекал Борис Андреев. Посмеивался: «Наташка, выходи замуж за Гриценко. Я буду ходить к вам в гости. А ты — наливать нам по рюмочке!»
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

Проворчала с акцентом:

— Не буду.

Мы переглянулись: странная старуха. Я спрашиваю:

— А мне погадаете?

Цыганка внимательно изучила линии:

— Жизнь твоя разделится надвое. Первая половина будет счастливой. Вторая — нет...

Мы ждали объяснений, но старуха молчала. Постояли еще немного, денег она не взяла, и отправились дальше, тут же забыв о гадалке.

...Через десять лет муж Инны Геннадий Шпаликов, автор сценария фильма «Я шагаю по Москве», повесится на своем любимом красном шарфе, а еще через шестнадцать отравится снотворным Гулая.

Отвергнутые сценарии, отсутствие ролей, депрессия и вечный ее спутник — водка... Но тогда, в Габрово, нам казалось, что судьба всегда будет к нам благосклонна. Слишком хорошо все начиналось, и у Инны, и у меня.

Она прославилась в двадцать лет, сыграв вместе с Юрием Никулиным в фильме «Когда деревья были большими». Инка блистала на красной дорожке Каннского фестиваля наравне со звездами мирового кино.

Я тоже начала сниматься совсем девчонкой — на втором курсе ВГИКа. Помню, на пробах в фильм «Хмурое утро» кто-то сказал:

— Да ее снимать нельзя. Все приборы в глазах отражаются.

Я испугалась:

— Отражаются? Почему?

Режиссер Григорий Рошаль улыбнулся:

— Глаза слишком большие! Господи, какая ты смешная. Совсем ребенок!

Снимался фильм в Краснодаре. Я была очень домашней, выросла в интеллигентной и благополучной московской семье (папа — куплетист-чечеточник, выступал в концертах вместе с Мироновой и Менакером, мама — певица), занималась музыкой (окончила школу-десятилетку имени Гнесиных). Мои партнеры по фильму — Борис Андреев и Николай Гриценко — опекали меня. По вечерам после съемок вели в ресторан. Говорили: «Исключительно «для красоты» — поскольку компании в смысле выпивки я им составить не могла, не пила даже пива.

Однажды за соседним столом мы увидели съемочную группу фильма «Отчий дом».

Мой первый муж, режиссер Юрий Чулюкин, был удивительно похож на Михаила Астангова
Мой первый муж, режиссер Юрий Чулюкин, был удивительно похож на Михаила Астангова
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

Коллеги были уже сильно навеселе. И на моих глазах Лев Кулиджанов налил стакан водки Люде Марченко. А она, не моргнув глазом, его выпила! Господи, Люда же на два года моложе меня! Ждала, что Марченко рухнет под стол, но та сидела как ни в чем не бывало, смеялась. «Видала, как пить надо? — шепнул мне Гриценко. — А ты — «не буду», «не могу».

Я была растеряна. К нам в дом приходили артисты — Райкин, Утесов, Шульженко, Русланова и другие знаменитости, но все было чинно-благородно. Люди пели, танцевали, играли в карты «по маленькой». Никто не напивался и не закрывался в соседней комнате с чужой «половиной».

Здесь же это было в порядке вещей.

Я тогда сдружилась с Нонной Мордюковой. Она играла в «Хмуром утре» и параллельно — в «Отчем доме». Там и закрутила роман с актером Валентином Зубковым. Они оба были несвободны, но ни от кого не скрывались. Жили мы все в одной гостинице, и однажды Нонна звонит: «Наташ, зайди, пожалуйста». Поднимаюсь к ней в номер, а там Зубков лежит в кровати. Мордюкова, запахивая халатик, просит: «Наташ, сходи в магазинчик, возьми бутылочку, нам с Валей не хватило». И я не смогла ей отказать, хотя в Москве, конечно, никогда за бутылками не бегала.

«Любовная лихорадка» не миновала даже народных и заслуженных. На Гриценко положила глаз Нифонтова, игравшая в «Хождении по мукам» Катю.

Николаю Олимпиевичу Руфина не нравилась. В жизни Нифонтова была далека от своего роскошного экранного образа: конопатая, косолапая и довольно неуклюжая. Гриценко симпатизировал мне, но сказать об этом прямо не решался, может потому, что был старше на двадцать шесть лет. После смены он сразу бежал в мой номер: «Ну, что сегодня вечером будем делать? Куда пойдем?» Андреев, наблюдая за нами, посмеивался: «Наташка, выходи замуж за Кольку. Он мужик хороший. Я буду ходить к вам в гости, а ты — наливать нам по рюмочке. Красота!»

После «Хмурого утра» я получила новую и уже главную роль в фильме «Первые испытания», снимавшемся в Минске. В Москве бывала нечасто, приезжала на несколько дней, чтобы не запускать учебу. Во время одного из таких визитов познакомилась с режиссером Юрием Чулюкиным.

В то время он был знаменит. Его комедию «Неподдающиеся» все просто обожали. Мы столкнулись во ВГИКе, Юра искал актеров для очередного фильма. Разговорились и проболтали до позднего вечера. Чулюкин оказался удивительно интересным человеком. Слушала его открыв рот.

На следующий день Юра пришел к нам в гости на Малую Бронную. И тут же заявил:

— Завтра идем в ЗАГС жениться.

— Подождите, Юра, завтра нельзя, я уезжаю в Минск на съемки.

— Нет, в Минск поедешь моей женой.

И я согласилась, он мне очень понравился. Родители хоть и были удивлены такой скоростью, но препятствовать не стали.

Астангов — один из самых знаменитых актеров СССР
Астангов — один из самых знаменитых актеров СССР
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

Утром мы расписались, и я уехала. Коллеги поздравляли: «Ну, считай, вытащила счастливый билет!» Стать женой известного режиссера — мечта любой актрисы!

Но Юра меня не снимал. Только в самом конце нашей семейной жизни — в фильме «Королевская регата». Я даже как-то пожаловалась на это Валентине Титовой (в то время она была женой Владимира Басова), и та говорит:

— Ты, Наташа, слишком мягкая и уступчивая. Стоит Володе заикнуться о том, что он хочет отдать роль, на которую я положила глаз, другой актрисе, и я ставлю ему на спину включенный утюг. Попробуй то же с Чулюкиным!

— Что ты?! — испугалась я.

Лишь однажды попросила у мужа роль — Тоськи в «Девчатах». Он засмеялся: «Если бы такая девушка появилась в леспромхозе, все мужики сошли бы с ума». Но дал честное партийное слово, что роль будет моя. И вдруг узнаю, что Тоську уже играет Надя Румянцева! Как я плакала! А Юра, хоть и обманул, вины не чувствовал: «Мне нужна жена, а не актриса номер один».

Он был ревнив. Приезжал на мои съемки, проверял, не завелся ли соперник. Из полудевушки-полуребенка я неожиданно превратилась в «советскую Брижит Бардо». Так окрестили меня французы, когда приехала в Париж. Я довольно часто ездила за границу, представляла наши картины.

На фильме «Годы девичьи» в меня влюбился Николай Крючков. Снимали в Киеве. Я жила вместе с актрисой Леной Корниловой.

Она ухитрялась крутить романы сразу с двумя — актером Георгием Тонунцем и украинским писателем Иваном Стаднюком.

Однажды Стаднюк вывез нас с Ленкой на пикник на берег Днепра. Там он выпил и закатил Корниловой сцену — как-то узнал про Тонунца. Схватил прут и давай ее хлестать по рукам, по ногам, по спине. Она визжит, я кричу: «Прекратите!» — а он не останавливается, еще больше звереет. Наконец бросил прут и ушел. Ленка вся в крови, плачет. Спрашиваю:

— Как ты можешь с ним жить?

— А почему бы и нет? Он обо мне заботится, покупает все, что попрошу.

— Ради тряпок ты готова терпеть такие издевательства?!

— Хорошо тебе говорить. Чулюкин ездит за границу, привозит шмотки. У меня такого мужа нет!

Я опешила, но спорить не стала, ее всю трясло.

На следующий день Стаднюк позвонил, Лена тут же начала собираться: «Он мне туфли купил, австрийские! Две пары!» И убежала радостная.

Бог миловал, я никогда себя не продавала, не заводила романов с начальством и другими «нужными» людьми. Более расчетливые и ловкие девушки меня за это презирали. Наташа Фатеева как-то сказала моей маме: «Странная у вас дочка! Ждет, что ей все принесут на блюдечке с голубой каемочкой. Так она ничего не добьется. Я целыми днями ношусь, как голодная волчица. Налаживаю связи, встречаюсь с нужными людьми».

Николай Афанасьевич был старше меня на двадцать восемь лет
Николай Афанасьевич был старше меня на двадцать восемь лет
Фото: РИА «Новости»

Наташу действительно отличала волчья хватка. У меня такой не было. Я не умела выгрызать зубами перспективные роли, выгодные поездки и звания. Но они меня почему-то сами «находили»! В то время я была любимицей удачи.

А Крючков между тем наблюдал за мной и Корниловой. И сказал как-то: «Не нравится мне твоя Лена. Не к лицу тебе такая подруга. Я сначала подумал, что ты тоже гулящая. А потом понял — нет, ты другая. И вообще, такой наивняк! — он меня потом так и звал — «Наивняк». Говорил, что слишком добрая и доверчивая. — Тебе надо быть осмотрительнее. Я вот доверял Мишке Ульянову, приглашал в дом, а он меня предал — увел жену. Была семья — и нет. Я так любил Аллочку! И все это сделал мой друг».

Я видела, что он сильно переживает, поэтому после съемок, уже в Москве, когда Крючков пригласил в ресторан, не стала отказываться.

Провожая, Николай Афанасьевич вдруг говорит: «Мне надо к вам зайти. С Колей, папой твоим, пообщаться».

На следующий день приходит. Мамы не было, Чулюкина тоже. Сели за стол втроем — папа, Николай Афанасьевич и я.

— Коль, — говорит Крючков, — уж очень мне нравится твоя дочка. Хочу на ней жениться.

Папа поворачивается ко мне:

— Ты что задумала?! Забыла, что замужем? Дала Николаю Афанасьевичу повод надеяться?!

— Да ничего она не давала, — вспыхивает Крючков. — Вела себя достойно. И я как человек порядочный ничего себе не позволил.

Пойми, Коля, Наташа мне просто очень нравится.

— Ну, значит, ты с ума сошел! — сердится папа. — Сколько тебе лет? Ты же мой ровесник!

— И что? — обиженно спрашивает Крючков. — В пятьдесят нельзя жениться?

— Можно, только не на девчонке вдвое моложе тебя!

Расстались они врагами. Николай Афанасьевич и на меня обиделся. При встрече намеренно не замечал или говорил гадости: «Ой, что это ты так плохо выглядишь? Болеешь, что ли?» Никогда бы не подумала, что Крючков, игравший открытых, симпатичных героев, окажется таким злопамятным!

Чулюкин, конечно, услышал про «сватовство» от моего отца.

Это еще больше подогрело его ревность. Помню, приехал в Новый Свет, где я снималась в фильме «Три плюс два». Была уже осень, Юра привез мне теплые вещи и «посылку» для Наташи Фатеевой от Басова, который тогда еще не ушел от нее к Титовой. Это было кожаное пальто на меху. Чулюкин собрался нести пальто, но я его остановила:

— Лучше я сама.

— Почему?

— Понимаешь, она не одна живет... с Андреем Мироновым.

Юра чуть с ума не сошел от возмущения:

— Какая наглость! Володька бегал, доставал пальто, потом специально ко мне ехал, просил передать, а она с мальчишкой кувыркается на глазах у всех!

Все расскажу Басову!

— Не надо, Юра, — стала умолять я, — не вмешивайся в чужие дела. Сами разберутся.

С трудом успокоила.

Начало романа Фатеевой с Мироновым я пропустила, потому что месяц ездила на параллельные съемки в Ленинград. Однажды возвращаюсь, а Андрей, оказывается, живет в нашей с ней комнатушке. Меня переселили в другое место.

Мы с Фатеевой приятельствовали, но задушевными подругами не были — слишком уж разные. Я легко отношусь к деньгам. Не умею себя ограничивать, откладывать на «черный день». Живу как дышу и надеюсь на лучшее. А Наташа расчетлива, завистлива и жадновата.

Я из Ленинграда всегда привозила хорошую колбасу, сыр.

В фильме «Годы девичьи»
В фильме «Годы девичьи»
Фото: РИА «Новости»

Однажды утром просыпаюсь от дикого крика Фатеевой:

— Наташа, кошки съели нашу колбасу!

— Какие кошки? Я вчера отдала ее второму режиссеру.

— Зачем?!

— Угостить хотела. Да ладно тебе, еще привезу.

Но Фатеева была очень недовольна, что я кого-то кормлю «нашей» колбасой.

Начинала Наташа как диктор на Харьковском телевидении. Вышла замуж за актера Леонида Тарабаринова, родила дочь. В родном городе Фатеева была звездой.

Но тут ее кто-то познакомил с деканом актерского факультета ВГИКа, который устроил Наташу к Герасимову, да еще сразу на четвертый курс! Фатеева развелась с мужем, оставила ему маленькую Наташу и перебралась в Москву. Она никогда про эту дочку не рассказывает и, насколько я знаю, с ней не общается. В 1957 году Фатеева сумела очаровать Владимира Басова, вышла за него замуж и родила сына Вову.

Не знаю, любила Наташа Миронова или держала в резерве как выгодную партию. С Басовым у нее уже были неважные отношения. А Андрей влюбился. Помню, часа полтора держал над Наташей зонт на пляже. Правда, эта влюбленность не мешала ему крутить интрижки с другими. Параллельно он встречался с циркачкой Лидой, которая была старше его на тринадцать лет.

Миронов на «Три плюс два» и мне симпатизировал. Как-то вечером подошел сзади, обнял за талию:

— Наташка, я тебе не нравлюсь?

— Андрей, не надо!

— Нет, ну правда, скажи! Почему я всем девушкам нравлюсь, а тебе нет?

— Ничего подобного, я к тебе очень хорошо отношусь. Но ты забыл, что у меня есть муж?

— Ну и что? — пожал Миронов плечами. — Фатеева тоже замужем. А к тебе я всегда был неравнодушен...

Мы были знакомы с детства. Часто встречались на концертах с участием наших родителей. Мать, Марию Владимировну Миронову, Андрей безумно любил и безумно боялся.

Когда мы вернулись в Москву, он пригласил нас с Фатеевой к себе на Петровку. Сказал: «Мама на даче. Ее два дня не будет». И вот — сидим, болтаем в гостиной. Я устроилась в одном кресле, Андрей — в другом. Фатеева полулежит на диване. И вдруг появляется Миронова. Немая сцена. Мария Владимировна очень холодно интересуется:

— Андрей, кто это?

— Наташа Кустинская...

— Наташу мне представлять не надо, я ее знаю. А это кто?

— Моя партнерша по фильму — Наташа Фатеева.

— Андрей, прошу тебя, проводи своих гостей.

По сценарию нам с Женей пришлось играть любовь
По сценарию нам с Женей пришлось играть любовь
Фото: РИА «Новости»

На этом роман Миронова и Фатеевой закончился.

На фильме «Три плюс два» за мной пытался ухаживать и Жариков, но я не реагировала. Он это запомнил и при каждом удобном случае поливает меня грязью. По мнению Жени, если женщина не оценила его достоинств, значит, она безнадежно глупа. Тогда в Новый Свет приезжала из Ленинграда подруга моей мамы, очень близкий для нашей семьи человек. Жариков постоянно крутился около нее и твердил: «Тетя Лена, мне так нравится Наташа. Скажите ей, что я в нее влюблен!» Тетя Лена это передавала, а я отмахивалась: «Что за ерунда?!»

Женя был на съемках со своей первой женой Валей. Она, конечно, видела, что муж к партнерше «неровно дышит», и однажды прямо на площадке запустила в меня бутербродом. Попала в лицо.

Оганесян заорал: «Уберите ее! Чтобы ноги этой сумасшедшей здесь не было!» К площадке Валю больше не подпускали.

Зря она переживала. Женя мне совсем не нравился — ростом не удался, да и умным я его не считала. Говорю это не в отместку, просто мне с ним было не интересно: музыку, которую я обожала, он не любил и вообще в искусстве разбирался слабо, с ним не о чем было поговорить, а я из тех женщин, кто любит не только глазами, но и ушами.

Как-то на площадке оператор Шумский попросил:

— Наталья Николаевна, встаньте правее.

— Куда? — поинтересовалась я.

— Я к Фатеевой обращаюсь.

— Так я тоже Наталья Николаевна. У нас с Наташей и отчества одинаковые.

— Господи, что здесь происходит?! — воскликнул Шумский.

И тут подал голос режиссер Оганесян. Сказал Генрих Богданович очень странную вещь:

— Между ними еще не такое будет происходить!

Я не придала значения этим словам, решила — шутка. Но через год, когда Оганесян уже был неизлечимо болен, он снова предупредил меня:

— Запомни, Кустик, твой самый большой враг — Фатеева.

— Почему? — спросила я.

— Завистливая очень.

— Да чего мне особенно завидовать?!

— Наивная ты, Кустик, ничего вокруг не замечаешь.

Я и правда ничего такого по отношению ко мне за Наташей не замечала. Но вообще удивляла меня она часто. Мы жили тогда на Мосфильмовской, в соседних домах. Однажды прихожу к Наташе домой — она сына спать укладывает. И заклеивает ему пластырем рот! Я испугалась:

— Что ты делаешь?!

А Фатеева так спокойно:

— Хочу, чтобы во сне он рот не открывал, дышал носом.

— С ума сошла? А если задохнется?!

— Не задохнется, я уже так делала...

Фото: РИА «Новости»

Или вот еще удивительная история. Нам на «Три плюс два» халатики купили для съемок, дешевенькие. Прошло несколько лет. Сидели у Фатеевой, она в шкаф за чем-то полезла, и я увидела знакомый халатик — на вешалке, в целлофановом пакете!

— Ты что, хранишь его как реликвию? Я свой давно выбросила!

— А мой, как видишь, цел, — говорит Наташа. — Я вещи берегу. Иначе можно все профукать.

Пришли мы раз к ней в гости вместе с Лионеллой Скирдой. Наташа достает бутылку сухого вина, наливает нам понемногу и прячет обратно в шкафчик.

— Хватит, девочки. Пить вредно, и для лица, и для фигуры.

— Ничего нам не будет от пары рюмок, — отвечает Линка, любительница выпить.

— Ну-ка, давай сюда бутылку. А то уйдем!

Фатеева нехотя поставила вино на стол.

Дело было не только в жадности. Наташа смолоду боялась старения и берегла свою красоту. Боялась выпить лишнюю рюмку, съесть лишний кусок, истязала себя голоданием и специальной гимнастикой, наклеивала на лоб эластичный бинт — от морщин. А мы с Линкой в свои двадцать пять о диетах, как и о приближающейся старости, не думали. Жили совсем другим.

Скирда с юности была безумно влюблена в Олега Стриженова. Одно время они встречались, но он буквально ноги об нее вытирал. Линка мне рассказывала, что раз Олег напился в ресторане ВТО и стал цепляться: «Что ты так вырядилась?

Дура провинциальная! Не умеешь себя вести. Смотреть тошно...» Потом схватил тарелку и плеснул в лицо борщом! Вскоре они расстались.

Стриженов был слишком избалован женщинами и вел себя с ними по-хамски. Однажды в автобусе по дороге на концерт дал Наде Румянцевой зонтом по голове. В другой раз обидел Таню Конюхову. Они вместе ездили за город встречать Новый год. В пути Олег на нее за что-то обозлился, остановил машину в лесу и сказал: «А теперь давай сама». И Таня в туфельках еле доковыляла до какой-то деревни.

И вот сижу я с подругой Линой Шатровой и ее мужем Германом в ресторане Дома кино, и к нам подсаживается Стриженов. Он мне нравился на экране, а в жизни Олег блекленький такой, конопатый. Когда перешли в зал смотреть кино, Стриженов сел сзади и в какой-то момент нагнулся и поцеловал меня в спину — у меня было платье открытое.

Так нежно! Я даже не сразу поняла, что это было. Повернулась и говорю: «Олег, пожалуйста, не делайте так больше».

Очевидцы, наверное, рассказали об этом эпизоде тогдашней жене Стриженова Марине. И через пару месяцев случилась совершенно дикая история. Я тогда только забеременела. Приехала на пробы на «Мосфильм», сижу гримируюсь и слышу в соседней комнате голос Стриженовой: «Эта нахалка каждую ночь обрывает нам телефон! Прохода моему мужу не дает! — я и не думала, что речь обо мне, но тут вдруг Марина появляется за моей спиной и, глядя на меня в зеркало, говорит: — Еще раз позвонишь, сучка, я тебе устрою!» И — матом, на всю студию.

Олег Стриженов
Олег Стриженов
Фото: ИТАР-ТАСС

Я вскочила, расплакалась и убежала. Даже пробоваться не стала.

Приехала домой совершенно разбитая. А ночью пришлось вызывать «скорую». Ребенка я потеряла...

Через несколько дней звонит Клара Лучко. Она в Театре-студии киноактера, где мы все работали, была председателем месткома.

— Наташа, на вас написала заявление Марина Стриженова. Якобы вы им с Олегом житья не даете, звоните постоянно.

— Да я даже номера их не знаю!

— Хорошо, но вы должны прийти на собрание. Будем разбирать заявление Марины и поведение Олега. На него тоже жалуются — Румянцева и Конюхова.

— Клара Степановна, я болею, не могу.

— Если не придете, все подумают, что испугались.

Пришлось поехать.

Народу много было. Сначала меня спросили, звонила я или нет. Потом стали «допрашивать» Стриженова. Он сказал, что Кустинская ему никогда не звонила и вообще у нас с ним ничего не было. В отношении меня разбирательства прекратились.

Я не стала дожидаться конца собрания, тут же ушла. Приехала домой и расплакалась: «Господи, за что? Из-за ревности глупой и склочной бабы лишилась ребенка. Мы с Юрой так его ждали. А если у нас больше не будет детей?»

Когда поженились, я рожать не хотела.

Карьера моя только начиналась. Обе мамы — и моя и Юрина, как ни странно, меня поддерживали. Свекровь вообще рассмеялась, когда я собралась на первый аборт и призналась, что боюсь последствий: «Глупости! У нас балерины по сорок «чисток» делают — и ничего!» Юрина мама работала режиссером в Большом театре. Говорили, что Юра не сын Степана Чулюкина. Не знаю, но Юра был очень похож на знаменитого актера Михаила Астангова, у которого моя свекровь училась в ГИТИСе. Однажды мы с Юрой зашли в магазин «Армения» на Тверском бульваре и встретили Михаила Федоровича. Чулюкин замер и долго-долго на него смотрел. Одно лицо! Но Юра и свекровь со мной никогда не говорили на эту тему, она была закрыта...

Внезапно Юра заболел. Отказали почки. Он сказал, что почки ему отбили в юности в тюрьме.

Мол, приятелей подозревали в убийстве, а сам он, конечно, ни в чем замешан не был, но посидеть под следствием пришлось. Над интеллигентным мальчиком издевались уголовники. Связывали, подвешивали на крюк и били палкой по спине. Родителям все-таки удалось вытащить Юру, но здоровье его было подорвано.

Я возилась с мужем как с ребенком. И поставила его на ноги. Тут мне как раз предложили съездить с делегацией в Египет. Думаю: здорово, отдохну немного. И вдруг узнаю, что вместо меня едет Фатеева.

Когда она мне позвонила, спрашиваю:

— Это правда, что ты едешь вместо меня?

Наташа начинает выкручиваться: — Меня вызвали, сказали, Чулюкин тяжело болен, ты не сможешь поехать, — и наконец не выдерживает: — Ну что ты обижаешься?

Людмила Марченко не пользовалась «особыми» отношениями с Пырьевым
Людмила Марченко не пользовалась «особыми» отношениями с Пырьевым
Фото: Russian Look

Ты моложе, у тебя муж режиссер. А я одна. И мне нужны золото и кожа!

Услышав это, я просто потеряла дар речи.

У Фатеевой тогда вспыхнул очередной роман — с немецким актером Армином Мюллер-Шталем. Наташа просто помешалась, мечтала уехать в Германию. О Неделе советского кино в Берлине она грезила несколько месяцев. Но в Госкино решили послать нас с Тамарой Семиной.

Фатеева сначала упрашивала Семину уступить ей свое место. Тамара не согласилась: за границу всем хочется. Тогда она стала уговаривать меня: — Возьми бюллетень!

Откажись! Ты знаешь, как мне нужна Германия!

Обычно я уступаю просьбам, но тут пошла на принцип:

— Ты съездила вместо меня в Египет? А теперь поеду я. По-моему, это справедливо.

Фатеева разозлилась и подарки для Армина попросила передать Семину — золотые часы, икру, водку. Приезжаем в Берлин. Мюллер-Шталь нас встречает. Вечером на банкете Семина выпила лишнего и начала к нему приставать, прямо при всех. А потом ушла с Армином на второй этаж и вернулась не скоро. Я не выдержала:

— Тамар, что ты делаешь? Это же мужчина Фатеевой.

— А я его проверяла! — рассмеялась Семина.

Член делегации режиссер Роман Тихомиров рассказал в Госкино, что Семина крутила роман с Армином.

Наташа все узнала. Очень переживала, мне ее было жалко, так и помирились.

Меня учили прощать обиды. Няня моя, Маруся, говорила: «Тебя обидели, Натка, а ты не держи зла, пойди в церковь и поставь свечку. За здравие обидчика». Я много раз так делала — за ту же Фатееву не единожды свечку ставила.

Но люди очень часто за добро платят злом. Вот и Чулюкин. Как я мучилась, чтобы поставить его на ноги, а он, едва поправившись, пошел в разгул. Однажды завалился пьяным спать. Ночью просыпаюсь и вижу его над собой. В одной руке у Юры нож, а второй он поглаживает меня по голой спине и с жутковатой улыбкой шепчет: «Какая у тебя прелестная лопаточка, так и хочется ее «финкой» пощекотать».

От моего крика он словно очнулся. Все перевел в шутку. Сказал, что репетировал сцену из будущего фильма. Но я стала его бояться: а вдруг Юра все-таки причастен к тому давнему убийству?

Через какое-то время приехала навестить его на съемках. В гостинице дежурная по этажу говорит: «Наташа, а к вашему мужу блондинка ходит. Вашего типа».

Ужасно расстроилась. И из-за этой бабы, и из-за того, что у Юры в номере повсюду были бутылки. Я его столько лечила, столько прошла с ним, и все напрасно! Он меня предал. И себя убивал. Я сказала, что нам надо расстаться. Мы разъехались. Но все, в том числе и Юра, думали, что это несерьезно: какая актриса в здравом уме бросит мужа-режиссера?

Фото: РИА «Новости»

Но я уже все решила.

Без меня Чулюкин как-то зачах. Снимал, и довольно много, но картины успеха не имели. Седьмого марта 1987 года его нашли в шахте лифта в отеле города Мапуту, в Мозамбике. Юра ездил на Неделю советского кино вместе с Ирой Шевчук. В тот день они выступали на телевидении, потом посидели в ресторане и пошли каждый в свой номер. До сих пор неизвестно, что с ним случилось. Основной версией было самоубийство.

После расставания с Юрой я недолго была одна — встретила Олега Волкова. Он не имел отношения к кино, работал в конъюнктурном институте при Внешторге. Мы начали жить вместе, и я была уверена, что нашла свое счастье. Но тут бог послал мне испытание в лице Муслима Магомаева.

Я выступала в Минске с творческими вечерами целый месяц.

После одного из концертов мы с моими музыкантами ужинали в ресторане и познакомились с Магомаевым. На следующий день решила лечь пораньше — устала, и тут звонок. Мой контрабасист Шота просит:

— Наташ, спустись в ресторан, пожалуйста. Мы ужинаем с Муслимом, он очень хочет тебя видеть.

— Поблагодарите его, но я не приду. Скажите, уже легла.

Через минуту опять звонит:

— Наташа, ну пожалуйста, это же Магомаев!

— Ты что, не понимаешь? Я сплю!

Они не отставали, пришлось пойти.

Наверное, у меня было недовольное лицо, и поздоровалась я сухо, потому что Муслим спросил:

— А почему вы разговариваете со мной как со швейцаром?

— Вы просто привыкли к повышенному вниманию, к тому, что люди сходят по вам с ума.

— Если бы вы знали, как я от этого устал...

Постепенно разговорились. И я с удивлением почувствовала, что очарована этим человеком. Муслим был не просто красив, но и безумно обаятелен. Я видела, что нравлюсь ему, и сама начала терять голову.

Женщины визжали при виде Магомаева, отрывали пуговицы от его рубашек.

Он говорил:

— Как я это ненавижу. Хочу дом, семью. Ты, наверное, думаешь, что я всю жизнь проведу в гостиницах? Что мне некуда привести жену? Поэтому и держишь на расстоянии?

— Да ни о чем таком я не думаю!

— Тогда скажи, что любишь и выйдешь за меня замуж. Не молчи!

А я молчала. Не могла бросить Олега. Из-за меня он развелся с женой. Потом случилась трагедия с его отцом — он повесился, не оставив записки. Мать не пережила этой утраты. Олег остался совсем один, без меня он бы пропал. Но верность Волкову я сохраняла с трудом. Олег был далеко, а Муслим — рядом и смотрел на меня такими глазами!

— Наташа, я не знаю, что со мной. Это безумие. Я встречал женщин красивее. Но от тебя не могу оторваться. Не могу, и все...

Запретить себе любить нельзя. Один раз мы все-таки были близки. Но думаю, ни одна женщина на моем месте не устояла бы перед этим мужчиной. Когда прощались, Магомаев сказал: «Я тебя не оставлю. Твой Олег — не муж, а всего лишь жених. Я тоже могу быть женихом».

Муслим звонил на протяжении двух лет. До того дня, когда я призналась, что жду ребенка. Магомаев понял, что шансов у него больше нет...

А Фатееву в это время Лионелла Скирда познакомила с Егоровым. Наташа, конечно, не могла пропустить Бориса — не просто красавца-плейбоя, но и знаменитого космонавта с огромными привилегиями и связями.

Муслим Магомаев
Муслим Магомаев
Фото: ИТАР-ТАСС

Она решила во что бы то ни стало женить на себе Бориса. Руководила «охотой» Линка. Она мне рассказывала, как они ездили к Егорову на дачу шпионить: «Представляешь, сидим за забором, как две партизанки, подслушиваем и подсматриваем. У Бориса неважные отношения с его Элеонорой. А сына он любит. Тот еще совсем маленький».

Фатеева старалась привязать к себе Егорова. Прикидывалась домовитой и щедрой: готовила, принимала у себя с толпой друзей. А Борис тянул с разводом. Все знали, что он ездит к Фатеевой. Его «бьюик» — единственный на всю Москву — частенько стоял под Наташиными окнами. Ей было стыдно перед людьми. Однажды сказала мне: «Если он не женится, я повешусь!»

И Линка придумала, как подстегнуть Егорова. Наташа вдруг «пропала», перестала отвечать на звонки.

Борис — к Скирде:

— Слушай, а где Фатеева?

— А ты думал, она будет всю жизнь тебя ждать? Или женись, или забудь о Наташе.

В общем, загнали мужика в угол.

Сразу после свадьбы Фатеева притворяться перестала — куда только делись ее широта и щедрость. Борис жаловался друзьям: «С кем связался? Я не узнаю эту женщину». Доходило до смешного: Наташа делала гимнастику в той же комнате, где Егоров сидел с друзьями! Входила, ни слова не говоря, ложилась на пол и задирала ноги. Лицо в креме. На лбу — эластичный бинт. Гости в шоке тянутся к выходу.

Жили как кошка с собакой. И тут еще Наташу угораздило влюбиться в румынского певца Дана Спэтару.

Они вместе снимались в фильме «Песни моря». Когда я услышала про Дана, просто обалдела:

— Ты с ума сошла! Зачем тебе этот румын?

— Я люблю его! Когда он рядом, у меня сердце обрывается.

— Но ты же так добивалась Егорова!

— Ну и что? А теперь мне нужен только Дан. Я уеду в Румынию.

Страсти в нашем кругу так и кипели. Расклад менялся стремительно. Хитроумная Линка сумела «отловить» самого Пырьева! До этого у Ивана Александровича был бурный роман с Людой Марченко. Существует версия, что они не были любовниками, но это неправда.

Мы никогда не расставались. Егоров даже брал меня в командировки. Во время поездки в Узбекистан
Мы никогда не расставались. Егоров даже брал меня в командировки. Во время поездки в Узбекистан
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

Пырьев месяцами жил с Людой в одном номере в Доме творчества «Болшево» и жаловался нам с Юрой: «Что за жизнь? Продукты таскаю сумками, а жрать нечего. В холодильнике пусто. Людкины гости все съедают. А я ей ничего сказать не могу». Иван Александрович обожал Марченко. Что чувствовала к нему Люда — сказать трудно. Он был старше ее отца. В конце концов она изменила Пырьеву с Олегом Стриженовым.

Люда и Иван Александрович расстались. И тут на сцену вышла Лионелла. Целыми днями рассказывала, как его любит. Старик поверил. Но даже расписавшись со Скирдой, не мог забыть Марченко.

Люда прожила трагическую жизнь, в которой было много алкоголя и мужчин. Один из них, приревновав, избил ее так, что оторвал кусочек губы.

Изуродовал лицо, а ведь она актриса! Люде было тогда всего двадцать шесть лет! В конце концов она спилась и в пятьдесят шесть умерла. Когда разбирали вещи в ее комнате, нашли спрятанный портрет Пырьева...

Я спрашивала Линку:

— Зачем тебе этот брак? Ты же любишь Стриженова! А Иван Александрович все равно любит Люду.

— Что, правда не понимаешь? — фыркнула она. — Теперь я — Пырьева! Знаешь, как мне все кланяются? Отыграюсь за потерянные годы, буду выбирать себе самые лучшие роли!

Но в официальном браке с великим режиссером Линка прожила всего три месяца. Иван Александрович скоропостижно умер на съемках «Братьев Карамазовых». А Лионелла через несколько лет все-таки вышла замуж за Стриженова.

Не знаю, как сейчас они живут, может, и хорошо. Но на память почему-то приходят слова (Линка, рыдая, мне их пересказывала), которые Олег произнес, увидев Скирду, гримирующуюся на роль Грушеньки в пырьевских «Братьях Карамазовых»: «Ну какая Грушенька из этой б... одесской?!» Хотя, конечно, дай им бог счастья.

«Окольцевав» Егорова, Фатеева стала меня избегать, будто боялась нашего знакомства с Борисом. И вдруг звонит тридцать первого декабря:

— Вы где Новый год встречаете?

— Дома.

— Да? А можно мы с Борисом к вам придем?

— Конечно!

Приходят. Оба — темнее тучи, почти не разговаривают. А у меня настроение прекрасное. Села за рояль, стала играть «Элегию» Рахманинова. Борис подходит:

— Наташа, это мое любимое произведение!

— Да? И мое тоже.

Потом он признался, что влюбился в меня, когда я стала играть. Посидели за столом, пошла на кухню, он — за мной:

— Давайте поедем вместе, покатаемся на машине.

— Как это? Без Олега и Наташи? Нет.

Больше Егоров не подходил. А я в его сторону даже не смотрела.

Восьмого марта столкнулись на праздничном вечере в Доме кино.

Наталья Фатеева
Наталья Фатеева
Фото: РИА «Новости»

Олег предложил поехать к нам, Наташа отказалась, сославшись на усталость, попросила отвезти ее домой. Мне тоже надо было выспаться перед утренней репетицией, и за столом я не сидела, сразу отправилась спать. Мужчины остались вдвоем. Разошлись под утро. Говорю мужу:

— Что-то вы засиделись.

— Не мог бросить Бориса в таком состоянии. Он жаловался на Фатееву, говорил, что страшно ошибся.

— А ты?

— А я хвастал, как мы прекрасно живем. Какая ты хорошая. Борис сказал: «Повезло тебе. Вторую такую не найти».

Несколько месяцев мы не общались с Фатеевой и Егоровым.

А потом мне понадобилась кофта, которую я давала Наташе на выступления. Позвонила, взял трубку Егоров. Сказал:

— Жены нет, она в Румынии. А как у вас дела?

— Да ничего, нормально.

— Можно я завтра к вам приеду?

— Приезжайте. Часов в шесть. Олег в это время возвращается с работы.

Утром поехала на рынок, накупила телятины, грибов, клубники. В три часа — звонок в дверь. На пороге Егоров. Смотрит на меня и говорит:

— Вы брюки испачкали клубникой.

Можно я оближу?

Я опешила:

— Нет, спасибо.

Начал помогать готовить. Приходит муж и видит нас за накрытым столом, как будто мы — хозяева, а он — гость. За ужином я пожаловалась, что Олег собирается в поход на байдарках без меня. Борис стал его уговаривать не бросать жену, взять с собой. Посидели и разошлись. Смотрю, Егоров зонт забыл.

Через день звонит:

— Можно зайти за зонтом?

— Сегодня — нет, на дачу еду к сыну. Давайте в понедельник.

— А Олег дома?

— Он уехал.

В понедельник я ужасно нервничала, чувствовала — что-то будет. Приходит:

— Наташа, вы обедали?

— Нет.

— Ну так поедем куда-нибудь, поедим.

Приехали в ресторан у «Речного вокзала». Официантка увидела двух знаменитостей и упустила тележку с шампанским, бутылки покатились нам под ноги. «Это к счастью», — улыбнулся Егоров.

Когда вышли на улицу, он вдруг говорит:

— Наташа, я тебя люблю.

— Борис, вы же меня совсем не знаете.

Егоров любил меня наряжать. Не жалел денег на дорогие наряды и чемоданами привозил шмотки из-за границы
Егоров любил меня наряжать. Не жалел денег на дорогие наряды и чемоданами привозил шмотки из-за границы
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

И что значит «люблю»? Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей? Это невозможно. Мы с Наташей подруги.

— Любовницей? Нет, ты мне нужна навсегда. Я всю жизнь мечтал о такой, как ты.

Я была в смятении, не знала, что сказать. Меня захватила его страстность. Ушел от меня он только утром...

Через два дня вернулся Олег. Сказала ему, что нам придется развестись, я изменила. «С кем? С Борисом? Так и знал, что это случится! — уговаривал не пороть горячку: — Не спеши, подумай, у нас маленький ребенок...»

Сыну Мите было восемь месяцев, он жил летом на даче с моими родителями. В тридцать один год все-таки родила. Мальчик появился на свет слабеньким, да еще в роддоме его застудили, он заболел воспалением легких.

Пораздумав как следует, я решила, что Олег прав: семья важнее. Егорову сказала, что между нами ничего быть не может. И тогда он поселился у нас на лестнице. Несколько дней сидел на площадке и каждые пятнадцать минут звонил в дверь. Олег выходил, пытался уговорить его: «Борис, я пока еще хозяин этой квартиры и прошу тебя — уйди. Не надо здесь сидеть». Егоров не реагировал.

Когда я уезжала в Минск на съемки, он мчался за мной. Возвращалась — и Борис тут же оказывался у нашей двери. Так и носился туда-сюда. Иногда прилетал ко мне буквально на несколько часов. Сначала я прогоняла его, а потом перестала. Не могла с ним порвать, как ни пыталась. Егоров обладал удивительной внутренней силой и мог влюбить в себя кого угодно.

Когда Олег понял, что я с ним не останусь, решил покончить с собой.

В точности как его отец. Входим в квартиру вместе с Линой Шатровой и видим, что Волков стоит на табуретке с петлей на шее. Уже приладил ее к крюку на потолке. Мы заорали дикими голосами, бросились к нему. Петлю сняли с трудом. Она была из толстой проволоки и сильно сдавила Олегу горло. Пришлось ехать в больницу. Придя в себя, муж стал умолять меня вернуться: «Наташа, я все прощаю! Хочешь — встречайся с Борисом, только не уходи!»

Но для меня двойная жизнь неприемлема. В отчаянии Волков наглотался таблеток. К счастью, я опять успела вовремя. В «скорой» бредил: «Я ее так люблю... Она еще с ним намучается, я знаю...»

Фатеева несколько месяцев не давала Борису развода.

А ведь, по большому счету, Егоров был ей не нужен. Она же любила Спэтару. Борис оставил Наташе квартиру, очень хорошую, на «Фрунзенской». Она там до сих пор живет. Хотя всем рассказывает, что Егоров у нее все отнял. Какое там! Ушел в чем был.

После развода Наташа утверждала, что у Бориса из-за этого начались неприятности на службе, его собираются выгнать из отряда космонавтов. А у Егорова карьера шла вверх. Он был назначен научным руководителем Центра управления медицинским обеспечением космических объектов, потом создал и возглавил НИИ биомедицинской технологии. Защитил докторскую, стал профессором. Про меня Фатеева тоже гадости говорила, мол, коварная подруга вонзила ей нож в спину, увела мужа.

Фото: РИА «Новости»

Как будто такого, как Борис, можно увести! Это он буквально «забрал» меня у Олега.

Полтора года мы с Егоровым скитались по Москве, пока ему не дали огромную пятикомнатную квартиру в Спиридоньевском переулке. Нам удалось сделать из нее настоящий дворец. Французскую антикварную мебель — стол, стулья, кресла — в виде абсолютной рухляди случайно купили в комиссионке. Отреставрировали, и получился шикарный гарнитур. Потом я к нему подбирала остальную мебель и декор.

Домработницы не было. Уборкой я занималась сама. Сама стояла у плиты, даже если собиралось по пятьдесят человек гостей — Юлиан Семенов, Жора Гречко, Костя Феоктистов, Юра Сенкевич, пианист Женя Малинин и другие известные и уважаемые люди.

А вот артистов Боря не любил. Даже мою подругу Зину Кириенко. Говорил: «Кириенко — от глагола «кирять». К сожалению, в молодости Зина действительно любила выпить и спьяну пошалить.

Однажды поехали на гастроли — Алла Ларионова, Коля Рыбников, Кириенко и я. Вечером в ресторане Зина, сильно навеселе, начала приставать к Рыбникову, прямо при Алле:

— Коль, пойдем ко мне! Ну пойдем!

— Слушай, Зин, — говорит Ларионова, — напрасно ты стараешься. Позови его сама Софи Лорен, не пошел бы. Коля только меня любит.

— А че ты ее так любишь-то, Коль? — завелась Зина. — За что? Она даже не народная артистка!

— Ну да, не народная, — усмехнулась Алла.

— Не тем давала.

Утром сели в самолет. Зинка проспалась и все забыла. Но Алла с ней не разговаривает. Кириенко волнуется:

— Ал, ты чего? Обиделась на что-то?

— А ты у Наташи поинтересуйся — что вчера вытворяла.

Кириенко спрашивает меня:

— Что было-то?

— Да хулиганила ты. К Коле приставала, нахамила Алле.

Зинка, добрая душа, сразу бросилась извиняться.

Я жила как в сказке, не думая о том, что все сказки заканчиваются. С мамой, Борисом, сыном Митей и сенбернаром Дином
Я жила как в сказке, не думая о том, что все сказки заканчиваются. С мамой, Борисом, сыном Митей и сенбернаром Дином
Фото: Фото из архива Н.Кустинской

Кириенко я любила за доброту, а Нонну Мордюкову — за откровенность. Что на уме, то и на языке. Вот пример. Они со Скирдой решили пройтись по магазинам. По дороге о чем-то разговаривали, и вдруг Нонна остановилась прямо посреди подземного перехода и как закричит: «Да иди ты на ...! Надоела до смерти!»

Развернулась и ушла.

«Представляешь, — рассказывала Линка, — я стою с открытым ртом и ничего не понимаю! Что нашло на эту сумасшедшую?»

У нас с Нонной ничего подобного не было. Она и меня всегда нахваливала, и... моих мужей. Шутила: «Эх, Наташка, какой у тебя Олег хороший! Надо его забрать». А она могла в пять минут «закадрить» любого мужика. Когда Нонна впервые увидела меня с Борисом, позвонила: «Наташка, слушай, понравился мне твой Егоров.

Только не пара он тебе. Ты рядом с ним как внучка. Он седой, плотный, а ты тоненькая, нарядная. Я ему больше бы подошла».

Грозиться-то Нонна грозилась, но на моих мужиков не покушалась. Своих хватало. А меня очень интересовало, почему они разошлись с Тихоновым. Спросила у нее. «Наташка, ску-у-учный он! — скривилась Нонна. — Сколько ни ложились со Славкой в кровать, каждый раз одно и то же. Правую руку — на левую грудь, левую — на правую. Скучно! А мне любовь нужна такая, чтобы душа огнем полыхала. Иначе жизнь не в радость».

Мне эти грубоватые откровения были понятны. Гораздо понятнее, чем романы ради тряпок и браки по расчету.

Я любила Бориса и ради него готова была трудиться целыми днями, как Золушка. Егорову нравилось, что я занимаюсь хозяйством. Но носить халат, фартук, тапки он запрещал. Я и дома должна была ходить в шикарных туалетах и туфлях на шпильках.

Борис любил меня наряжать. Однажды привез из-за границы ворох эротического белья и модные тогда парики. Он хотел, чтобы женщина в постели была красиво одета и накрашена. Я раза три поиграла в эти игры, а потом взмолилась: «Боря, мне утром на репетицию. Я должна хорошо выглядеть, не могу спать в парике и гриме».

Зарабатывал Боря неплохо, но и много тратил, еще платил алименты сыну и дочке. Наташа у них с Фатеевой родилась в 1969 году. Егоров не верил, что она от него. А когда Фатеева после развода переписала девочку на свою фамилию, вообще не хотел платить алименты.

Еле уговорила его не позориться.

Я от Бориса не стала рожать. Он так любил моего Митьку, усыновил, дал свою фамилию, что я боялась — вдруг Борис изменит к нему отношение, если у нас появится общий ребенок. А так они все время были вместе: занимались дайвингом и английским, катались на водных лыжах, носились на машине.

Мы с Егоровым жили душа в душу. Нам нравилась одна и та же музыка, одни и те же фильмы, книги. Мы понимали друг друга с полуслова. Он готовил со мной все роли! Разбирал, учил тексты — иногда до трех-четырех часов утра. Если уезжал, звонил по пять раз на дню, даже из Америки: «Как ты там, Кошка? Все в порядке?» Когда попала в больницу со страшнейшим переломом ноги (упала с высоты на репетиции в Театре-студии киноактера), Боря прибегал три раза в день — кормить завтраком, обедом и ужином.

Егоров любил меня до безумия, но не ревновал, ему нравилось, что я пользовалась успехом у мужчин.

Рыбников всю жизнь любил свою Аллочку
Рыбников всю жизнь любил свою Аллочку
Фото: ИТАР-ТАСС

Наверное, Боря понимал, что с ним мало кто может сравниться. Но когда появился серьезный соперник, он это сразу почувствовал...

С Алексеем Баталовым я познакомилась еще до Бориса. Выступала в Харькове с концертами, а он снимался в каком-то фильме. Алексей Владимирович подошел ко мне за кулисами:

— Наташа, вы не будете возражать, если я выскажу пару замечаний?

Я Баталова просто боготворила, говорю: — Конечно, конечно!

На следующий концерт Баталов опять пришел.

Я сыграла как он советовал, и Алексей Владимирович был в восторге. Пригласил в ресторан. Потом мы долго гуляли по городу, часа в три ночи я вернулась в гостиницу. Собралась прилечь — звонит:

— Наташа, я сейчас зайду.

— Зачем?

— Мне нужно тебя увидеть такой, какая ты есть. Без косметики, без прически. Как в постели.

— Алексей Владимирович, мне неловко. Ни к чему это.

— Даю честное слово — только посмотрю и уйду.

Я согласилась.

Он пришел, стал целовать руки, говорить комплименты. А у меня утром самолет. Сказала, что надо собираться. Он понял: «Все, все, ухожу. Но ты такая, какой я тебя и представлял».

Внимание Баталова мне, конечно, польстило. Уже в Москве звонит, зовет покататься на машине. Мы ездим по городу, все очень мило, интеллигентно. Проходит какое-то время, и он опять назначает свидание. Сидим в машине, и вдруг Баталов говорит:

— Я очень хочу быть с тобой.

— Это невозможно. Я замужем.

— Мы могли бы встречаться.

— Нет, я так не могу.

Зина Кириенко и сама была не рада тому, что случилось на гастролях
Зина Кириенко и сама была не рада тому, что случилось на гастролях
Фото: РИА «Новости»

Вскоре пригласил на новогодний вечер в «Современнике». Я представила, с какими глазами буду сидеть в обществе Олега Ефремова, Евгения Евстигнеева и других артистов, все будут думать, что я — любовница Баталова, и отказалась. Мы перестали общаться.

Прошло время, я уже жила с Борей. И однажды Баталов опять позвонил: «Я начинаю на «Ленфильме» снимать фильм «Игрок», хотел бы, чтобы ты играла у меня француженку. Приезжай».

Боря проводил меня на вокзал, мы расцеловались, и я уехала.

Утром на студии вижу Баталова, необыкновенно оживленного и элегантного:

— Надо сыграть сцену на французском языке.

— Я не знаю французского.

— Сейчас вызовем переводчицу. Она тебе поможет.

Сцена проходит блестяще. Баталов очень доволен. Рассказывает, какой снимет фильм, как я там засверкаю новыми гранями своего таланта. Голова у меня кружится, я слушаю и со всем соглашаюсь, как под гипнозом. А он говорит: «Сегодня вечером мы должны поужинать. И все равно где: в ресторане, на крыше, в подвале — но ты будешь моей».

Я остановилась у тети Лены. Говорю, что поеду к ней переодеться. Баталов очень строго спрашивает: «Но мы ведь договорились?» Я киваю. И правда, собираюсь с ним пойти.

И что же? Приезжаю к тете Лене, а у нее — Борис!

— Без тебя стало так плохо, что я первым самолетом прилетел.

Тут звонит телефон. Я вздрагиваю, а Борис спрашивает:

— Что с тобой?

— Ничего. Наверное, Баталов звонит, мы договорились поужинать.

— Ах, поужинать? Значит, я вовремя приехал!

Прошу тетю Лену: «Скажите Алексею Владимировичу, что меня срочно вызвали в Минск на съемки». Тот удивляется: «Странно. Она ведь никуда не собиралась».

В фильм Баталова я не попала. Алексей Владимирович оказался ничуть не благороднее других режиссеров, действовавших по принципу ты мне — я тебе: «Дала — будешь сниматься.

Не дала — нет».

Больше судьба меня не искушала. А я еще сильнее стала беречь то, что имела. Жила как в сказке, пока не началась черная полоса, которую предсказала старая цыганка...

Через два года я получила страшнейшую травму и чуть не умерла. У нас жил огромный сенбернар Дин весом в сто двадцать килограммов. Обычно Боря с ним гулял, а тут пришлось мне. Пес слишком резво бросился к лифту и дернул поводок. Я, не удержавшись на ногах, полетела вниз по лестнице. Не знаю, сколько пролежала без сознания, очнулась и поползла наверх. Два дня лежала. Ничего не болело, только голова. Зашел в гости Андрей Харитонов, посмотрел на меня: — Наташа, что с тобой?

— Упала неудачно.

Голова болит.

Он забил тревогу, заставил Бориса везти меня в больницу.

Сделали рентген. Врач приходит испуганный: «Наталья Николаевна, у вас перелом основания черепа с кровоизлиянием в мозг, нужна срочная пункция». Меня перевели в Институт Склифосовского. Никто всерьез не верил, что выживу.

Палата была отдельная, огромная, с круглым столом. Рядом с моей кроватью поставили еще одну — чтобы муж мог со мной оставаться. Но Борис ни разу не ночевал. Я его не узнавала. Егорова как будто подменили. Куда только подевалась его заботливость. Он приходил редко, да еще с друзьями. Они курили, пили и закусывали. Якобы за мое здоровье.

Алексей Баталов
Алексей Баталов
Фото: ИТАР-ТАСС

А я лежала под капельницей. Потом бросали грязную посуду, окурки и уходили. Однажды врач не выдержал: «Знаете, Борис Борисович, вы, конечно, Герой Советского Союза и уважаемый человек, но если так будет продолжаться, я вас больше не буду сюда пускать. Вашей жене это вредит». Тогда Егоров вообще перестал появляться.

Я решила не думать о том, что все это значит. Главное — выкарабкаться любой ценой. Мне так хотелось жить! И через пару месяцев я ко всеобщему удивлению начала поправляться. Когда появилась на «Мосфильме», вслед летел шепоток: «Не может быть! Она же умерла!»

Борис пытался делать вид, что у нас все по-прежнему, но я чувствовала, что у него кто-то есть. От серьезного разговора Егоров уходил, видимо, не решил до конца, как ему быть, а у меня не было сил настаивать.

Я начала играть в театре.

А с кино как-то не складывалось. Однажды меня вызвал на «Мосфильм» Владимир Меньшов, предложил роль Раисы Захаровны в своем новом фильме «Любовь и голуби». Я Володю видела в первый раз. С улыбкой протянула руку:

— Здравствуйте.

Меньшов пожал ее и замер. Наконец говорит:

— Какая вы красивая, — повисла пауза. — А мы можем с вами встретиться сегодня вечером?

— Нет. Все вечера я провожу с мужем.

Пробы прошли хорошо, я была утверждена худсоветом и дирекцией «Мосфильма».

А Меньшов вдруг попросил помочь ему выбрать машину:

— У тебя хороший вкус, а я плохо понимаю в расцветках.

— Ну ладно, поехали, — согласилась я.

Нас повез шофер на мосфильмовской машине. В пути Меньшов безостановочно пил виски. Выбрали «Волгу», оплатили, и Володя стал толкать меня за руль:

— Садись, поедем ко мне. Я выпил, ехать не могу.

— Да ты что, я никогда «Волгу» не водила. Разобью машину.

— Садись, говорят! — багровеет он. — Разобьешь — и черт с ней. Другую куплю.

Владимир Меньшов
Владимир Меньшов
Фото: ИТАР-ТАСС

Водитель с тревогой наблюдает эту сцену и наконец не выдерживает:

— Владимир Валентинович, давайте я вас отвезу на «Волге», а завтра приеду и заберу служебную машину.

Меньшов нехотя соглашается. Пока едем, сулит мне золотые горы: «Ты будешь сниматься у меня во всех фильмах. Я тебя не отпущу. Скоро поедем на юг. И поработаем, и потрясающе проведем время». Дышит перегаром, хватает за коленки. Я держусь из последних сил.

Через несколько дней звоню на студию, а мне говорят: «Группа уже уехала. Вместо вас снимается Гурченко». Расстроилась жутко — предложений в кино практически нет, а потом стала успокаивать себя: «Может, это к лучшему? Он бы меня замучил».

Прошло несколько месяцев, Меньшов фильм закончил, но его не выпускают на экран. А Митька наш в то время снялся у Быкова в «Чучеле» в роли мальчика, в которого влюблена героиня Кристины Орбакайте. Эту картину тоже положили на полку. Я попросила Юлиана Семенова, друга Егорова, помочь. У Юлика были большие связи на самом «верху». Семенов «протолкнул» быковский фильм. Потом смеялся: «Кустинская, что ты наделала? Теперь мне звонит весь Союз кинематографистов. Всем нужна моя помощь».

И тут объявляется Меньшов:

— Хочу дать тебе кассету фильма «Любовь и голуби». Его не выпускают. Можешь помочь?

— А ты ничего не забыл? Обманул меня и просишь о помощи?

— Ну не видел я тебя в этой роли! Ты — западная женщина. Какая из тебя месткомовская деятельница, да еще провинциальная? Согласись, Раиса Захаровна — это не твое.

— Нет, не соглашусь. И помогать не буду, — отрезала я. — Давай как-нибудь сам.

Кроме творческих неприятностей накатили и личные. Я оказалась права — Егоров завел любовницу. Мы разъехались. Я осталась в квартире, а Борис поселился на ведомственной даче вместе с Митей. Сыну было уже восемнадцать. Отца он безумно любил и не хотел с ним расставаться, но и ко мне все время приезжал. Рассказывал, что Борис прогнал любовницу: «Мне кроме Кошки никто не нужен! Я ее люблю!»

Егоров пытался меня вернуть. Заходил регулярно, контролировал, чтобы не завелся какой-нибудь поклонник.

Но все-таки пропустил момент, когда у меня начался роман.

Геннадий Хромушин был женат на актрисе Рите Гладунко. Сам не имел отношения к кинематографу, преподавал в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Мы познакомились на банкете. Там же случилась некрасивая история. Наташа Гвоздикова, сидевшая с Жариковым за столом напротив меня, крепко выпила и начала кричать на весь ресторан: «Женя, ну скажи ей, скажи этой Кустинской, что ты никогда не был в нее влюблен!» На нас стали обращать внимание. «Наташ, не надо кричать», — попросила я. А она не могла остановиться. Женька увел ее в туалет. За стол они не вернулись.

Гена, сидевший неподалеку, спросил жену: «Так это и есть та самая Кустинская?

Вы ее иначе описывали». А с Ритой дружила Фатеева. И вдвоем они меня регулярно «поливали»: «Кустинская такая безвкусная. Может вырядиться в красное платье с желтыми перьями!» А я в тот вечер была в черном — скромной юбочке и кофточке. Такой меня Гена и полюбил. Но он долго не решался оставить жену.

Седьмого января, на Рождество, я пошла в церковь. Отстояла службу, пришла домой, заглянула в холодильник и заплакала. Работы нет, денег нет, еды никакой. Сижу в роскошной квартире на золоченой кровати, в спальне, обитой шелком, и чувствую себя французской аристократкой времен Великой французской революции. Кругом роскошь, а жрать нечего.

Звонок: — Наташенька, это Гена.

Что ты делаешь?

— Сижу и плачу.

— Можно к тебе приехать?

— Конечно, только у меня даже хлеба нет.

— А я уже все купил. Сейчас привезу.

Мы накрыли стол и устроили праздник. И Гена остался со мной.

Наташа Фатеева обо всем узнала и приехала к Академии, где работал Хромушин.

— Гена, ты не знаешь, какая она...

— Наташа, я взрослый человек, — оборвал ее Гена, — у меня своя голова на плечах.

Фото: Russian Look

Борис услышал о моем романе и прибежал. Но понял, что разбитую чашку не склеить. Тогда заявил, что мы должны поделить квартиру. Мне очень не хотелось переезжать:

— Боря, я так люблю наш дом. Столько сил в него вложила!

— Не переедешь? Ну-ну... — усмехнулся он. — Кстати, знаешь, одну мою знакомую недавно убили в подъезде. Кто, почему? Никто так и не узнал...

Я просто онемела от ужаса. И вспомнила, как Зина Кириенко сказала перед нашей с Борей свадьбой:

— А ты не боишься за него выходить? Если он потом влюбится еще в кого-нибудь, то сможет сделать с тобой все что угодно, например отправить в психушку. Ему все равно ничего не будет. Он же космонавт номер девять, Герой Советского Союза.

Я отмахнулась:

— Что ты глупости говоришь!

Боря нашел для меня «двушку» у Ленинградского рынка, на последнем этаже семнадцатиэтажной башни.

Там мы и начали нашу жизнь с Геной. Потом поменялись на крошечную квартирку во Вспольном переулке. Мне хотелось вернуться в родной район.

Борис написал письмо в Академию общественных наук о том, что профессор Хромушин отнял у него жену, разбил крепкую советскую семью. Ректор показал это послание Гене. Он очень уважал Хромушина, но письмо космонавта положить под сукно было нельзя. Гене пришлось уйти. Он стал работать в Фонде Горбачева и читать лекции в МГИМО и РУДН.

Борис часто звонил и жаловался: «Я без тебя не могу. Так тоскливо. И сердце все время болит. Давай начнем сначала. Переедем в квартиру моих родителей». Об этом, конечно, не могло быть и речи. Незадолго до смерти он попросил: «Прости меня, Наташа. Только теперь понял, что натворил. Что я наделал, Кошка? Что наделал...»

Умер он скоропостижно в сентябре 1994 года, в пятьдесят пять лет, прямо в кабинете во время переговоров.

С Геной мы счастливо прожили двенадцать лет. Но однажды зимой он поскользнулся, упал и сломал плечо. Сделали операцию неудачно — занесли инфекцию. Пришлось делать вторую. Гена ужасно намучился. Потом, когда вернулся домой, вроде бы стал поправляться. Однажды решил сходить прогуляться, но на обратном пути, не дойдя нескольких шагов до нашей двери, упал и умер.

Потом я потеряла Митю.

Он рано женился — в двадцать два года, еще до окончания МГИМО. Родился ребенок, но прожил всего шесть месяцев. Брак Мити вскоре после этой трагедии распался. Он стал выпивать. Сначала не хотел, а потом не мог устроиться на работу.

Когда Митя познакомился с Ольгой — архитектором, красивой умной девушкой, — я была счастлива. И какой же ужас испытала, случайно узнав, что Оля — наркоманка! Митя успокаивал, говорил, что она обязательно вылечится.

Но однажды он снова нашел у нее шприц и не дал уколоться. В состоянии жуткой агрессии Ольга ударила его туфлей по голове. Каблук пробил висок.

Сына срочно пришлось отправлять в больницу. Я надеялась, что после этого случая Митя расстанется с Ольгой. Но он сказал: «Мама, Оля без меня пропадет, она никому не нужна».

Через несколько дней они пошли в гости. Наступила глубокая ночь, а их все нет и нет. Я не знала, что думать, и тут позвонили из милиции: «Ваш сын умер».

Что случилось — непонятно. Якобы ворвался какой-то парень, которого никто в компании не знал, полез в драку, ударил Митю по голове и убежал. Следствие закрыли. Но на похоронах, прощаясь с сыном, я увидела, что рана на его голове, под волосами, очень похожа на ту, предыдущую. И поняла: его убила Ольга. Друзья ее покрывали.

Потом Ольга пропала — на год или даже больше. И вдруг пришла поздравить меня с днем рождения. Я впустила ее только потому, что хотела знать правду о гибели сына. Она напилась, зарыдала и во всем призналась. Кричала: «Простите меня, Наташа! Я не хотела, это вышло нечаянно. Простите, умоляю, иначе я не смогу жить!» Я прогнала ее. Ольга еще долго шумела на лестнице, ломилась в дверь.

А через несколько часов ее нашли мертвой на скамейке у Патриарших прудов. Рядом валялись две пустые бутылки водки. Коктейль из наркотиков и алкоголя оказался в тот раз для Ольги смертельным...

Потеряв сына, оставшись совсем одна, я стала серьезно болеть. Отказали ноги, появились проблемы с позвоночником. И судьба вроде бы сжалилась надо мной, послала утешение — Володю, моего последнего мужа.

Но потом отняла, как и всех других. Через пять лет он умер от скоротечного рака. Я знала, что это случится...

За полгода до Володиной смерти меня пригласили поучаствовать в телепередаче про экстрасенсов. Я показала ясновидящей фото Егорова и услышала:

— На вас проклятие. Его навела вторая жена этого человека.

— Фатеева... — прошептала я.

— Она считала, что вы увели у нее мужа. Обратилась к колдунье, а та что-то напутала: вы остались невредимы, но начали терять близких.

— Я никого не уводила!

— Это неважно, она тоже наказана за свой грех.

Действительно, мою бывшую подругу трудно назвать счастливой. Даже с родными детьми не сумела наладить отношения. Я тоже одна, но к нашему одиночеству мы пришли разными дорогами. В отличие от Наташи Фатеевой я всегда стремилась жить чувствами. Искала только любовь, но ни на кого не «охотилась», ни за кем не бегала. Мужчины меня сами преследовали. Я не умела их «строить» и не всегда могла справиться с собой. Если влюблялась, сразу во всем признавалась и уходила, хотя могла бы остаться и сохранить семью. Я не ангел, но жить без любви и во лжи не могла.

И жизнь моя была яркой, несмотря на все горести и потери. Мне есть что вспомнить. Я благодарна Богу за людей, встречи с которыми он мне подарил.

Они со мной, в моих воспоминаниях, пусть небезгрешные, но живые, веселые, красивые. Память о прошлом дает силы жить и смотреть в будущее. С надеждой...

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
«Ключи» к детским рисункам
Многие родители, видя рисунки своих детей, не могут сдержать умиления и восхищения, даже если на листе изображены каракули. Но психологи уверены, что по детским зарисовкам можно узнать о ребенке очень многое.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог