Мария Болтнева: «Врачи от меня отказались»

«Доктор говорила со мной жестко: «Сделайте сейчас УЗИ. Может, кто-то уже и сам умер».
Варвара Богданова
|
28 Марта 2012
Фото: Марк Штейнбок

«Доктор говорила со мной жестко: «Вы не сможете выносить эту беременность и родить полноценных детей. Мы рекомендуем редукцию — оставьте двоих, а еще лучше одного ребенка. Сделайте сейчас УЗИ. Может, кто-то уже и сам умер…» — вспоминает звезда сериала «Глухарь» Мария Болтнева. В прошлом году актриса стала многодетной мамой, родив троих малышей.

Долгие годы для домашнего уюта мне было достаточно трех вещей: настенного бра с мягким приглушенным светом, телевизора и вязаных шерстяных носков.

Одиночество меня никогда не тяготило, я люблю быть одна. С детства у меня существовала установка: вырваться. Из дома, из-под опеки мамы и бабушки, педагогов. Вырваться из той жизни в Новосибирске. Не потому, что я страдала из-за неблагополучного детства. Нет, мое детство было счастливым. Но с малых лет меня обуревало желание стать свободной. А семья, так я считала, это высшая степень несвободы. В 19 лет приехала в Москву и сразу пришла в театр Маяковского, где когда-то работал мой отец Андрей Болтнев. Меня взяли в труппу, дали комнату в общежитии… Я, конечно, задумывалась о семье, о детях. Но до поры до времени эти мысли были скорее красивой абстрактной картинкой. Например, мы с мужем и наш малыш катаемся на горных лыжах. Или те же мы, но на берегу океана…

А лет с двадцати двух меня как будто переклинило. Я очень захотела ребенка. Все мои подружки-ровесницы были тогда бездетными, развлекались, жили, что называется, для себя. И я развлекалась и получала удовольствие от жизни. Но иногда приходила на детскую площадку, смотрела на копошащихся в песочнице малышей, и в душе разливалось что-то теплое, блаженное… После двадцати пяти лет я стала серьезно присматриваться к находящимся рядом со мной мужчинам. В отношения вступала, если не сомневалась, что в будущем он может стать отцом моего ребенка. Собственно говоря, почему нас с Георгием так потянуло друг к другу? Мы очень быстро выяснили, что оба хотим семью и детей. История нашего знакомства довольно любопытна.

Такая девушка и одна

21 января прошлого года в Доме кино проходила премьера моего режиссерского дебюта — короткометражной картины «Маниакальные проявления мисс Изольды К». Я очень волновалась — ответственнейший день в моей жизни. Удивительно, но я чуть было не опоздала, потому что накануне вернулась с гастролей по Украине и забыла перевести часы на московское время. Собиралась в спешке. Надела свое самое красивое платье, вставила в волосы ободок с вуалькой, а в уши замысловатые серьги. Весь мой облик говорил о том, что я как будто тщательно продумала все детали туалета. Премьера прошла замечательно. Мне говорили много хороших слов. Потом все пошли на банкет в ресторан. Атмосфера была теплая, хотя народу собралось

немало — около пятидесяти человек: мои друзья и знакомые и, конечно, знакомые друзей.
Фото: Фото из семейного альбома

К Артему Чилеку, снимавшемуся у меня в главной роли, пришел однокурсник по Школе-студии МХАТ. Это и был Гоша, Георгий Лежава, актер театра «Сатирикон». Я подошла к нему, попросила сигарету. Угощая меня, Георгий поинтересовался: «Ты здесь одна?» Я кивнула. «А у тебя есть кто-нибудь?» — «Нет», — говорю. «Странно, почему такая девушка и без мужчины». Объяснила: «Никого не могу полюбить». — «Ну в тебя-то влюбляются часто», — проговорил Гоша. Этим своим предположением он меня смутил. Я увидела его ресницы, которые просто колыхались в воздухе, как у кота в мультфильме «Шрэк». Прибавьте к этому мое приподнятое настроение, вызванное успехом дебютной картины, да еще определенный градус алкоголя. В общем, в моей голове совершенно отчетливо что-то щелкнуло и пронеслось: «Это он».

Гоша спросил, можем ли мы с ним встретиться. Мы обменялись телефонами. После чего Гоша на месяц пропал из моей жизни. Я подумала: «Ну и ладно». Даже забыла об этом случае, как вдруг он позвонил и пригласил на свой спектакль. Вечер у меня оказался свободным, и я решила: «Почему бы мне не пойти в «Сатирикон». Уже смутно помнила, как выглядит мой случайный знакомый. Но после спектакля мы посидели в кафе, пообщались. И стало понятно, что можно бы встретиться и еще раз.

Картинки счастья

Очень скоро мы решили, что нам надо поселиться вместе. Из своей комнаты в общежитии я переехала к Гоше. Мама у него давно умерла, у отца своя квартира, так что Гоша живет самостоятельно. Так получилось, что в наших отношениях не случилось букетно-конфетного периода.

Мы через него перескочили и тем самым совершили ошибку. Потому что не успели как следует узнать друг друга. Нет, конечно, мы были очень счастливы, влюблены, строили планы на будущее. Но весь флер нашей любви начал таять, когда я почувствовала на себе Гошин характер. Он, безусловно, сильная личность, лидер. Считает, что бойцовские качества и агрессивность самое главное в мужчине. Все-таки Гоша на треть грузин. Возможно, поэтому он так представлял себе наше ближайшее будущее: я сижу дома, варю борщи, а Гоша репетирует, играет спектакли, снимается в кино. Вечером приходит домой и, как нежный отец, целует наших детей в лобики. Но я тоже сильная личность. У меня есть свои профессиональные амбиции и устремления. И я не собиралась кардинально менять свою жизнь. Гоше хотелось, чтобы я постоянно находилась рядом.

Из роддома Машу встречают мама Наталия Ивановна и Георгий. Декабрь 2011 г.
Из роддома Машу встречают мама Наталия Ивановна и Георгий. Декабрь 2011 г.
Фото: Фото из семейного альбома

А я часто ездила на гастроли с антрепризными спектаклями. Ему мои поездки как нож острый. Начинались телефонные звонки, причем по несколько раз в день. К такой чрезмерной опеке я не привыкла. Мне нужно личное пространство. В общем, наверное, через некоторое время я сказала себе: «Что-то я слишком сильно напряжена. Мне уже не хватает воздуха. Не пора ли обратно в общежитие, побыть одной, разобраться, что же происходит…» Но нас по-прежнему держало вместе желание семьи и детей. Казалось, вот будут дети, и мы успокоимся, все придет в норму, мы заживем счастливой семьей. Только вот у каждого из нас была своя картинка этого счастья.

О своей беременности я узнала при помощи самого распространенного способа — теста. Позвонила Гоше в театр.

Он удивился: «Да ладно?! Серьезно?» — «Серьезно». Дальше я услышала те слова, которые, наверное, хочет слышать любая женщина, сообщая такую новость своему мужчине. Он обрадовался: «Здорово. Ты береги себя. Я так разволновался, что не знаю, как смогу играть спектакль. Теперь все время буду об этом думать». У меня же очень скоро началась бешеная гормональная перестройка. Я не понимала, что со мной происходит. Обычного токсикоза не испытывала, меня не тошнило. Но вдруг становилось нестерпимо жарко. И еще постоянно хотелось спать. Бывало, еду в машине и чувствую, глаза просто слипаются. Припарковываюсь и часа на два вырубаюсь. Но главное, я стала невероятно раздражительной. Любой пустяк выводил меня из себя — кот мяукнет, я готова его придушить. Раздражали все: чужие люди, друзья, коллеги, Гоша. Я вдруг ощутила в себе что-то сродни животному.

Единственное, что мне хотелось в тот период, — оказаться на необитаемом острове, забраться в пещеру и остаться одной, чтобы не спугнуть, не нарушить, не помешать сакральному процессу зарождения новой жизни. Гоша не мог понять, что со мной происходит. Мы не скандалили, я вообще не любитель выяснять отношения. В отличие от Гоши. Но в один из вечеров, когда мы с ним ужинали, смотрели телевизор, я приняла решение: вот сейчас я встаю из-за стола, собираю сумку и уезжаю в свою комнату в общежитии. Для Георгия это стало настоящим шоком — его картинка идиллической семейной жизни рассыпалась. Сначала он даже не понял, что я действительно собралась уехать к себе. Потом начал упрекать меня: зачем я решилась рожать от него ребенка, если не собираюсь продолжать отношений. Получалось, что я его обманула. Я попыталась объяснить, что сейчас мне просто нужно побыть одной.

«Я встала из-за стола, собрала сумку и уехала в свою комнату в общежитии. Для Гоши это стало настоящим шоком. Его картинка идиллической семейной жизни рассыпалась»
«Я встала из-за стола, собрала сумку и уехала в свою комнату в общежитии. Для Гоши это стало настоящим шоком. Его картинка идиллической семейной жизни рассыпалась»
Фото: Марк Штейнбок

Гоша меня не услышал. Как же так? Ведь «нормальные» беременные женщины, наоборот, двумя руками держатся за своего мужчину — не дай Бог, он куда-нибудь улизнет. С позиции мужчины, наверное, все эти аргументы казались справедливыми. Но я-то руководствовалась лишь своим инстинктивным чутьем. На самом деле женщины переносят беременность по-разному. И если бы Гоша в то время проявил немного мудрости и такта, на время отошел в сторону, возможно, в наших дальнейших отношениях все пошло бы по-другому. Но Гоша — человек кавказского темперамента. И чем громче он кричал, тем больше крепло во мне желание скорее покинуть его квартиру. Этот конфликт продолжался не один день. Гошины родственники тоже упрекали меня в расчетливости. Даже моя родная мама ополчилась против меня.

Они с Георгием были знакомы только по телефону. Но Гоша говорил маме, как сильно он меня любит, и тем самым расположил ее к себе. Она не могла понять, чем я недовольна: красавец мужчина, артист театра «Сатирикон»… Кстати, Гоша не раз предлагал мне узаконить наши отношения. Но я сделала так, как считала нужным, — вернулась в свою комнату в общежитии. В тот период мне помогла моя близкая подруга. Мы с ней гуляли в парке, беседовали. Она заставила меня немножко успокоиться. Говорила, что главное сейчас — это ребенок, а все остальное образуется. С Гошей мы продолжали общаться. Перезванивались, встречались, неоднократно пытались вновь жить вместе. Но что-то не клеилось. Я все думала, может, на последних сроках беременности, перед самыми родами, когда я стану неповоротливой и беспомощной, почувствую потребность в нем, в отце моего будущего ребенка.

И мы наконец начнем жить под одной крышей.

Тройня? Значит, тройня!

То, что у нас будет тройня, мы узнали довольно рано. И об этом стоит рассказать подробнее. Я наблюдалась в одном медицинском центре, где врачом-гинекологом работала знакомая нашей семьи. Мы решили, что, когда есть свой человек, это всегда надежнее. 13 мая перед первым УЗИ я ужасно волновалась. Даже записала в беби-блоге: «Завтра увижу своего малыша. Интересно, каким он будет?» Исследование проводил пожилой седовласый доктор. Он довольно долго смотрел на монитор. Потом спросил: «У вас было ЭКО? (Экстракорпоральное оплодотворение — вспомогательная репродуктивная технология, используемая в случае бесплодия. — Прим.

ред.) А я знаю, что в этом случае возможно многоплодие. Напряглась: «А что, у меня там двойня?» Доктор держит паузу, я волнуюсь еще больше. «У меня что-то не в порядке?» — спрашиваю. Молчание. Наконец он произносит: «У вас три плодных яйца. И у каждого бьется сердце. Вот посмотрите». На этих словах разворачивает ко мне монитор, и я вижу три черные точки, при увеличении заметно, как в них происходит отчетливая пульсация. Не могу вам описать словами те чувства, которые испытала в тот момент. Старенький доктор оказался неразговорчив. На все мои: «Этого не может быть! А вы уверены? А как же теперь?» — он лишь спокойно спросил, есть ли у нас в роду такие случаи. Услышав, что никогда ни у кого не было, философски заметил: «Ну, должно же это с кого-то начаться…» На ватных ногах, с бумажкой-заключением я отправилась на прием к врачу, той самой нашей знакомой.

«Даже моя родная мама ополчилась против меня»
«Даже моя родная мама ополчилась против меня»
Фото: Марк Штейнбок

Она вызвала меня: «Заходи, Маша. Давай посмотрим, что у тебя там». Взяла мою бумажку… читает, и глаза у нее буквально лезут на лоб: «Что? Тройня? Это невозможно! Что он тут понаписал!..» И дальше, уже обращаясь ко мне: «Маша, ты сейчас езжай домой и серьезно подумай: нужно ли тебе это? Через недельку приедешь, мы сделаем повторное УЗИ. Все проверим». Вышла я на улицу. Чтобы сразу сесть за руль, не могло быть и речи. Так я переволновалась. Устроилась в кафе неподалеку, открыла Wi-Fi Интернет, начала читать, что там пишут о том, как рожать тройню. Не очень мне понравились отзывы. В основном подтверждали опасения врачей: это действительно очень тяжелая беременность, которую трудно выносить, и не все дети выживают или рождаются здоровыми.

Расстроенная, я села в свою машину, еду, дождь пошел, я тоже всплакнула… А потом подумала: «Что же я реву-то. Мало ли кто что говорит или пишет! У меня все пройдет удачно. Мои дети родятся в срок и здоровыми. Тройня — значит, тройня!» — вот так я решила. Ехала и разговаривала с ними, успокаивала, обещала, что не отдам их, что никогда никому не позволю обидеть, что мы еще всем покажем... Через неделю снова приехала в этот медицинский центр, пришла к доктору. Лицо у нее было, прямо скажем, понурое. Она сказала: «Маша, я хочу с тобой серьезно поговорить. Процент удачного вынашивания тройни очень мал. Половина беременностей заканчивается выкидышем, в очень многих случаях дети рождаются с отклонениями. Подумай о том, чтобы сделать редукцию». Я остолбенела. У меня же была фотография с того первого УЗИ, я видела эти бьющиеся сердечки.

«Как вы себе это представляете? — говорю. — Я должна ткнуть пальцем: вот этого и этого уберите, а этого оставьте?..» Тут в кабинет зашла еще одна женщина, как выяснилось, главный врач клиники. Она разговаривала со мной еще более жестким тоном: «Мы не знаем, что с вами делать. Никто вашу беременность вести не будет, потому что такую ответственность на себя никто не возьмет. Единственный выход — идите в районную женскую консультацию. Там вас обязаны поставить на учет. Мы же вам рекомендуем сделать редукцию. А вообще, пойдемте на УЗИ. Может, кто-то уже и сам умер». Честно говоря, я чуть не убила эту бабу. Но не стала конфликтовать, смолчала. Когда началось исследование, вокруг меня собралось несколько врачей и лаборанток. И все стали восклицать: «Ух ты! Тройня!» Я лежала очень гордая: «Мои-то!

Фото: Марк Штейнбок

Все в норме!» И пошла я из этой клиники восвояси, и думала: «Буду, как все нормальные женщины, наблюдаться в районной консультации». Знаете, мне попалась совершенно замечательная женщина-врач Людмила Васильевна Цхавребова — добрейшая, очень открытая и позитивная. Сразу меня успокоила: «Ой, да выносишь ты тройню! Все будет хорошо. У меня одна четверых родила».

О том, что Гоша скоро станет многодетным отцом, я рассказала ему 24 мая, в день его рождения. Принесла медицинское заключение: «Читай». Он сначала не понял: «Что значит тройня? Три ребенка, что ли?» Я кивнула. Гоша замолчал ненадолго, потом выдал: «Ну что — круто!» Ему все было в радость. Тогда Гоша еще не понимал, как это непросто — поднять троих детей.

Через две недели во время планового УЗИ мне показали, как мои головастики уже вовсю ножками перебирают, ручками шевелят. Расплакалась от счастья. Ходила с таким видом, будто я — это не я, а швейцарский банк с огромным, но секретным счетом. Пришло лето. Я поехала в Сочи на «Кинотавр». Но компании вечно гуляющих и выпивающих актеров меня раздражали. Мой гормональный ураган все еще бушевал. Потом я съездила в Крым с подружкой. Гоша не мог со мной поехать — он был занят в театре. А я все время ждала, что произойдет некий щелчок и у нас, наконец, начнется семья. Думала: «Вот сейчас отдохну, у нас все наладится». Но не щелкало. Мне по-прежнему было хорошо в моей комнате в общежитии наедине со своими мыслями. Предложили съемки в Праге. Посомневалась, поволновалась, как перенесу перелет. Но согласилась и не пожалела.

Поселили в роскошных условиях, в красивейшем предместье Праги. У меня было всего два съемочных дня, но я попросила поменять мне билет. На неделю сняла номер в отеле и совершенно чудесно провела время — гуляла по Старому городу, ходила в оперу, в картинные галереи. Разговаривала с детьми. Они получили богатый внутриутробный опыт общения с прекрасным. И я понемногу успокоилась. Наступил блаженнейший период моей жизни. До 26-й недели была уверена, что хоть одна девочка у меня в «комплекте» есть. Мне даже друзья подарили три набора детской одежки — ползунки и шапочка голубого, розового и белого цветов. Когда пошла на очередное УЗИ, попросила доктора: «Вы мне только скажите, кто у меня? Не могу больше оставаться в неведении». Она водит по моему огромному животу и рассказывает: «Так. Это мальчик». Я с замиранием сердца думаю: «Сын».

Знаете, когда уже четко и конкретно представляешь себе будущего ребенка, совсем другие чувства к нему испытываешь. Доктор продолжает: «Это тоже мальчик». «Ладно, — думаю, — второй сын, но третий-то малыш обязательно девочка…» — «Ой, у вас три мальчика». Я, честно говоря, немножко подрасстроилась. Но только совсем немножко. Маме позвонила, она говорит: «Как три мальчика? Я мечтала о внучке». — «А я — о сыне». — «Вот и будет у тебя три богатыря». Начала с этой мыслью свыкаться. Иногда удивляли окружающие люди — знакомые и посторонние, которые почему-то меня жалели. Захожу как-то в детский магазин что-то купить. Разговариваю с молодой продавщицей. Она меня спрашивает: «А кто у вас будет?» — «Тройня, — отвечаю, — три мальчика». Она всплеснула руками: «Ой, как мне вас жалко». Я разозлилась: «Девушка, а у вас дети есть?

«В наших отношениях с Гошей не было конфетно-букетного периода. И тем самым мы совершили большую ошибку»
«В наших отношениях с Гошей не было конфетно-букетного периода. И тем самым мы совершили большую ошибку»
Фото: Марк Штейнбок

Нет? Так это вас жалко!»

Инстинкт гнездования

Я слетала к маме в Новосибирск, чтобы она посмотрела на меня, беременную. Вернулась в Москву. Пора обустраивать детскую. А я все никак не могла принять окончательного решения, где же буду жить с детьми. С Гошей мы по-прежнему общались, встречались. Меня тянуло к нему. Но я еще раз все взвесила. Гошина квартира, холостяцкого вида, не приспособлена для детей. Ну, организую я сейчас все на его территории — ремонт, покупку мебели... А вдруг Гоша опять начнет выяснять отношения? Потом с тремя детскими кроватками вряд ли смогу уехать. Налаженный быт троих маленьких детей не так уж просто перенести в другое место. А вот если я сниму квартиру, буду жить самостоятельно, то ничего фатального не случится.

В конце концов, со съемной квартиры легко переехать к Гоше. И если нам суждено быть вместе, значит, мы будем вместе. Гошу мое решение конечно же обидело. Но я сказала ему откровенно: «Извини. Мне не нужен четвертый ребенок. Я просто не потяну». Мы снова начали ругаться, делили еще не родившихся детей. Но я опять сделала так, как считала нужным. Обратилась к администрации театра Маяковского, чтобы мне помогли с жильем. Там откликнулись, даже хотели ходатайствовать о выделении мне квартиры. Но все оказалось не так просто. Прежде всего потому, что у меня нет московской прописки. Гоша не захотел прописать у себя ни меня, ни детей. Чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, нужно найти людей в правительстве города, которые просто по-человечески согласились бы помочь… Я сняла двухкомнатную квартиру — сама нашла хороший вариант, а театр ее оплачивает.

И как только переехала, во мне проснулся сильнейший инстинкт гнездования. На 30-й неделе беременности я клеила обои в детской, до четырех утра ходила с тряпкой, протирала все углы.

«О чем вы думаете, мамочка?»

Нужно уже было решать, где рожать. Мне дали направление в одну из ведущих клиник Москвы. Я пришла на консультацию к известному профессору. Захожу в кабинет. Там сидит куча врачей. Меня представляют: «Мария Болтнева. Срок такой-то. Тройня. Все хорошо». И вдруг профессор начинает говорить такую речь: «Зачем вы оставили тройню? Вы хотите родить инвалидов, людей с церебральным параличом?! Вы сошли с ума. О чем думаете, мамочка? У вас критический срок. Вы можете потерять детей. Немедленно ложитесь в наш стационар»!

«Я горжусь, что не послушалась врачей, что со своими 52 килограммами смогла выносить троих детей»
«Я горжусь, что не послушалась врачей, что со своими 52 килограммами смогла выносить троих детей»
Фото: Марк Штейнбок (на Марии костюм Cherry Fizz «Кенгуру», прическа и макияж Маруси Гримм)

В общем, опять снова-здорово. Я расстроилась. Все эти месяцы была уверена, что моя интуиция ведет меня в правильном направлении, чувствовала, что дети развиваются хорошо. А тут такой «наезд»! В стационар легла. Тут же мне, здоровому человеку, поставили кучу капельниц, сделали какой-то укол. На следующий же день я, подписав необходимые бумаги, уехала оттуда домой. «Да идите вы на фиг», — думала. Стала прощупывать почву — расспрашивала знакомых, кто где рожал, читала отзывы в Интернете. Много хорошего говорили и писали о родильном доме на «Динамо». У актрисы нашего театра Евгении Павловны Симоновой, которая периодически мне звонила, спрашивала, как я себя чувствую, нашлись знакомые врачи — ее дочка Зоя там рожала. Так я попала к еще одной замечательной женщине Розе Николаевне Такташовой.

Мне поставили одно условие: в 32 недели я должна лечь к ним на сохранение. И что вы думаете? Как раз в это время я решила, что обои в детской недостаточно свежи. Вызвала к себе кучу подруг, сама тоже принимала активное участие в процессе. Как дирижабль лавировала по квартире. С Розой Николаевной мы общались по телефону. Она за меня беспокоилась: «Не играй с огнем, не рискуй. Тебе сейчас даже чайник опасно поднимать». Я уж не стала ей рассказывать, что совсем недавно клеила обои и вешала шторы, стоя на стремянке. Но все же в середине ноября приехала сдаваться. 22 ноября ко мне в палату пришли врачи: «Готовьтесь к операции». Я попробовала ее отложить, отсрочить: «Давайте завтра. Сегодня кончается Скорпион. Мне бы хотелось, чтобы дети родились под знаком Стрельца…» Они засмеялись: «Нет уж. Это не к нам. Это вам надо рожать под руководством Павла Глобы».

Я занервничала, затряслась. Чтобы успокоиться, спела под караоке на своем ноутбуке песню из репертуара Эдит Пиаф: «Я не жалею ни о чем…» Затем позвонила маме, Гоше, двум ближайшим подругам. Во время операции я находилась в полном сознании, потому что мне сделали местную анестезию. Видела, как доставали малышей. Целовала каждого — сморщенного, еще с необрезанной пуповиной. Они все закричали, как положено, а я разрыдалась.

Первые дни отходила от наркоза. Детей мне не привозили, я лишь попросила медсестру, чтобы она сфотографировала их на мой телефон. Роза Николаевна блистательно провела операцию, поэтому я быстро восстановила силы. И вскоре мне принесли одного малыша, на следующий день двоих, а через неделю сразу всех троих.

Меня очень хвалили медсестры, говорили, что мамы и с двойней-то не слишком охотно остаются — тяжело, да и страшновато. А для меня две недели, что мы провели в роддоме, стали самой реальной практикой. Я там всему старалась научиться. Когда нас выписали, на первое время приехала моя мама. Она помогала мне по дому: готовила, убирала. А с детьми справлялась я: кормила, гуляла, купала. Даже сейчас, когда они весят по 7 килограммов, я по-прежнему все делаю сама. Они у меня до сих пор на грудном вскармливании. Конечно, я даю им еще и готовые молочные смеси. Няня у нас в самых крайних случаях, когда никто не может посидеть с детьми. Прихожу в театр, коллеги меня участливо спрашивают: «Ну как ты? Скажи — ад?» — «Почему ад? — отвечаю, — рай!» Я хотела детей и не отказываюсь ни от каких трудностей.

Мальчишки все разные по характеру. Заводила у нас Платон. Если он хочет кушать или ему пора менять подгузник, то об этом знают все наши соседи. Его крик слышно с 1-го по 12-й этаж. Очень настойчивый молодой человек. С новыми людьми не сразу идет на контакт. Лишь пропустив незнакомца через какой-то свой фильтр, становится открытым и улыбчивым. Тимофей очень похож на брата. Мне кажется, что когда Тима подрастет, то во всем будет следовать за Платоном. Он у нас веселый и активный товарищ. Андрюшка какой-то особенный. Если капризничает, то робко и жалобно. У него совершенно необыкновенный взгляд — искренний и даже немного блаженный. Мне кажется, он станет артистом или священником. Фамилия у них моя — Болтневы. С Гошей мы живем на разных территориях. Но прекрасно ладим. Кстати сказать, наши дружеские, человеческие отношения гораздо выше и богаче, чем те, когда мы пытались жить вместе.

Когда Гоше позволяет рабочий график, он помогает мне с детьми. Он вообще-то неплохой отец. Его крестная тетя Ляля как-то сказала ему: «Только сибирячка, Гоша, могла сделать тебе такой подарок — родить троих сыновей». А я действительно горжусь, что я — сибирячка. Что со своими 52 килограммами смогла выносить троих детей, что не послушалась некоторых врачей и людей. Зато с годами научилась слушать себя, свой внутренний голос.

Скоро Гошина знакомая перешлет нам из Америки детскую коляску для тройняшек — она там стоит в два раза дешевле, к тому же легкая и удобная. Ближе к лету куплю машину побольше, чтобы на заднем сиденье помещались три автомобильных кресла. Будем с мальчишками ездить в парк. Да и вообще, дальше все будет только лучше, радости будет больше.

Благодарим ООО «ИКЕА Дом» за помощь в организации съемки

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог