Леонид Барац: «Я перестал узнавать свою жену»

Как это часто бывает, когда в семье появился достаток, в отношениях супругов как раз случился кризис.
Наталья Дьячкова
|
04 Июня 2010
С женой актрисой Анной Касаткиной
С женой актрисой Анной Касаткиной
Фото: Марк Штейнбок

«После рождения дочки Евы я перестал узнавать свою жену. Мы постоянно ссорились, иногда было так тяжело, думали, что лучше уж расстаться, чем жить вот так... Но, слава Богу, Аня «вернулась» и все у нас наладилось. И сейчас я почти не сомневаюсь, что это уже на всю жизнь», — говорит продюсер, сценарист и актер комического театра «Квартет И» Леонид Барац.

«После окончания школы передо мной было три пути. Я мог уехать в Америку — шел 1988 год, и множество людей вокруг уезжали: родственники, друзья, знакомые… Мог остаться в Одессе и поступить в университет — на филфак или на факультет иностранных языков. Но к этому времени я уже определился, что стану актером. Соответственно, надо было ехать в Москву поступать в ГИТИС… Мне, кстати, до сих пор иногда снится тот ГИТИС, о котором я тогда мечтал. Он не имеет ничего общего с институтом, в котором я потом учился, — он гораздо красивее, гораздо солиднее. Можно сказать, что в каком-то смысле я до сих пор «мечтаю о ГИТИСе», — вспоминает актер.

Леша (Леонид он только по паспорту, но все зовут его Лешей) был единственным и конечно же горячо любимым ребенком в большой еврейской семье. Но тут были свои издержки.

«Квартет И» (слева направо): Ростислав Хаит, Леонид Барац, Камиль Ларин и Александр Демидов
«Квартет И» (слева направо): Ростислав Хаит, Леонид Барац, Камиль Ларин и Александр Демидов
Фото: PHOTOXPRESS.RU

«У нас только дедушка не относился ко мне как к объекту воспитания — с ним мы дружили, были на равных. Мама моя по профессии воспитатель, она работала методистом в детском саду. За меня она тревожилась всегда (и продолжает). До сих пор, если мне вдруг случается выпить при ней рюмку, мама страшно расстраивается и с искренним недоумением спрашивает: «Сыночка, ну разве нельзя не пить? В чем необходимость?» — с улыбкой рассказывает Барац. — Бабушка изо всех сил старалась привить мне любовь к музыке. Одно время она работала концертмейстером в оперном театре, и я пересмотрел там все оперы и балеты. А еще, конечно, меня отдали в музыкальную школу, которую я возненавидел сразу и глубоко. Правда, я довольно быстро изобрел способ сокращать занятия за инструментом: по дороге в музыкалку съедал луковицу (для меня это не проблема, очень люблю лук с солью) и дышал на учительницу — милейшую интеллигентнейшую женщину.

Шестилетняя Ева ходит в музыкальную школу, занимается вокалом
Шестилетняя Ева ходит в музыкальную школу, занимается вокалом
Фото: Марк Штейнбок

Она минут пятнадцать терпела, а потом сдавалась и отпускала меня домой. Тем не менее фраза «пальцы на парашютиках опускаются на клавиши» — одно из самых страшных воспоминаний моего в целом абсолютно счастливого детства. Как ни странно, с седьмого класса все резко изменилось: нам стали преподавать джаз, и я вдруг понял, какое это удовольствие — уметь играть на рояле эту музыку. С тех пор инструмент всегда где-то поблизости: играю на нем и в наших спектаклях, и дома, особенно когда выпью. В общем, бабушке я сейчас очень благодарен…»

Серьезнее всех относился к воспитанию сына папа. Обычно Леша пытался, придя из школы, быстро, минут за пятнадцать, сделать все уроки и убежать во двор гулять.

Но если папа был дома — а такое случалось довольно часто, потому что он был журналист и время от времени работал над статьей дома, — значит, во двор в тот день мальчик мог и не попасть. «Папа очень ответственно подходил ко всему, что делал, поэтому с какого-то момента он начал незримо присутствовать со мной на уроках, — вспоминает Барац. — Я открывал тетрадку, а там на промокашке папиным почерком было написано что-то вроде: «Сынок, помни — учитель всегда прав!» Или: «Помни, что ты идешь в школу не общаться, а учиться!» Потом он начал писать на промокашках подходящие к случаю цитаты из классиков, а однажды, открыв очередную тетрадку, я увидел вклеенную туда папину фотографию три на четыре, с которой он смотрел на меня пронзительным взглядом, мол, «а все ли ты сделал для того, чтобы учиться только на «отлично»?». В отместку я нашел — кажется, у Ремарка — хорошую цитату про подавление личности, выписал ее и положил ему на стол.

С этого момента «накачка» с промокашек прекратилась».

Несмотря на жесткую родительскую опеку, в школе у Леши была репутация хулигана. Хуже она (репутация) была только у Славы Хаита, с которым Леша познакомился 1 сентября 1977 года. В этот день будущая классная руководительница велела всем детям взяться за руки и парами идти «в первый раз в первый класс». Леша и Слава взяли друг друга за руки и отправились издеваться над учителями, нарушать дисциплину и срывать уроки. Начиная с шестого года обучения учитель, заходя в класс и видя там очередное из ряда вон выходящее безобразие, не выяснял, кто это сделал, а сразу кричал: «Хаит, Барац, вон из класса! Завтра в школу — с родителями!»

(И никто ни разу не ошибся.) Впрочем, многое прощалось друзьям за то, что они регулярно проводили в родном учебном заведении яркие веселые праздники с непременными капустниками, которые на следующий день обсуждала вся школа. «Я, конечно, тогда толком не представлял, что значит быть артистом. Просто мне всегда нравилось нравиться. Помню, когда мне доверили вести наш выпускной вечер, я был страшно горд. В костюме, позаимствованном у мужа моей тети, и красных носках чувствовал себя самым модным», — вспоминает Барац.

После школы Леша и Слава отправились покорять Москву — разумеется, тоже вместе и с группой поддержки в лице двух отцов. «Мой папа прихватил с собой несколько бутылок коньяка. Тогда, в 88-м году, это был страшный дефицит. Даже не знаю, кого он этими «коньяками» угощал.

Одна бутылка почти наверняка досталась нашему дальнему родственнику Иосифу Райхельгаузу, который прослушал меня и помог с выбором репертуара… Мы со Славой поклялись, что если один из нас не поступит, другой в Москве не останется — в Одессу вернемся вместе. И когда в ГИТИСе зачитали мою фамилию в списке поступивших, я чуть с ума не сошел, ожидая, пока очередь дойдет до буквы «Х». Судорожно думал, смогу ли я, если придется, принести жертву во имя дружбы? Подозреваю, кстати, что смалодушничал бы… К счастью, выбирать не пришлось: Слава тоже поступил. Характерно, что, когда я потом спрашивал его, отказался бы он от поступления, если бы меня не приняли, он затруднился с ответом…»

Учеба началась по тем временам стандартно — с колхоза, с «картошки». Студенты ГИТИСа жили в опустевшем пионерском лагере, днем не очень усердствовали, зато вечером покупали в ближайшей деревне имбирную настойку — столько, чтобы хватило на всю ночь.

«Трудно смириться с тем, что для старшей дочери мы с женой уже не на первом месте»
«Трудно смириться с тем, что для старшей дочери мы с женой уже не на первом месте»
Фото: Марк Штейнбок

«Там и начал складываться наш «Квартет» — мы со Славой подружились с однокурсниками Сашей Демидовым и Камилем Лариным. Саша тогда впервые в жизни напился. Он пил имбирную настойку, сидя на руке у стоявшего посреди лагеря каменного Ленина, захмелел, упал на асфальт, разбил лицо и почему-то всем стал рассказывать, что это мы со Славой его побили. За клевету мы в эту же ночь отнесли его, спящего прямо на кровати, в женский туалет. «Картошка», конечно, очень сближает людей. И общежитие. И вообще, студенческая жизнь была прекрасна! А вот от Москвы я поначалу не был в восторге. В сравнении с солнечной Одессой она казалась серой, мрачной, всюду огромные очереди из угрюмых, недружелюбных людей.

Но все это было не так уж важно, потому что к этому времени я влюбился — всерьез и, похоже, навсегда».

Аня Касаткина попала с Лешей в одну группу на прослушивание. «Мне сразу приглянулась симпатичная, миниатюрная, живая девушка с красивой фигурой. А когда увидел ее в сером облегающем коротком платьице, понял, что просто дружба с ней невозможна», — смеется Барац. «А я тогда так волновалась, что ничего вокруг себя не замечала, — подхватывает Аня. — Это ведь была моя четвертая попытка поступить в театральный. И я решила: если и на этот раз не получится, больше мучиться не стану. Вернусь к себе во Владимир и буду продолжать работать в нашем драматическом театре… Но в результате мы с Лешей оказались на одном курсе. Он сразу стал оказывать мне знаки внимания, ухаживать.

Как-то умудрялся при стипендии в 40 рублей подарки дорогие делать: то сережки подарит, то косметический набор». «Как? Воровал», — серьезно добавляет Барац. «У меня к Леше чувство не сразу возникло, я — человек осторожный, долго присматриваюсь, — продолжает Аня. — Но в какой-то момент меня, наконец, осенило: вот же он, мой мужчина. В общем, когда после первого курса все разъехались по домам, мы все лето писали друг другу любовные письма». «В 19 лет я, естественно, имел о браке смутное представление. Но в моей семье были четкие установки: любишь девушку — женись, и это должно быть на всю жизнь», — говорит Барац. На третьем курсе сыграли свадьбу. Гуляли с размахом — в Одессе, в старинном гоголевском особняке. Вернувшись в Москву, молодожены сняли на окраине малюсенькую однокомнатную квартирку.

«Я вошел, увидел, что в комнате есть кровать, и понял: все, остаемся, — тем более что сил искать что-то другое не было».

Начало семейной жизни совпало с зарождением «Квартета И». Барац со товарищи предложили всему курсу делать свой театр. Поначалу, как это обычно бывает, все загорелись, потом стали по одному «отваливаться». Остались Леша, Слава, Саша, Камиль, Аня Касаткина и Сергей Петрейков, ставший режиссером почти всех спектаклей «Квартета И». «Сережа сдавал иностранцу квартиру на улице Герцена и часть денег вкладывал в театр. Возможно, если бы не это, то никакого театра уже бы не было… Возвращали долги мы Сергею очень долго. И только с появлением в нашем репертуаре «Дня радио», потом «Дня выборов» театр наконец-то встал на ноги», — вспоминает актер.

«С Аней мне, безусловно, повезло. В 19 лет я сделал выбор в пользу семьи и пожертвовал своей свободой. Зато обрел теплоту и дом»
«С Аней мне, безусловно, повезло. В 19 лет я сделал выбор в пользу семьи и пожертвовал своей свободой. Зато обрел теплоту и дом»
Фото: Марк Штейнбок

Как это часто бывает, когда в семье появился достаток, в отношениях супругов как раз случился кризис. «Даже не понимаю, с чем это было связано. Говорят, есть такие трудные периоды в браке: первый год, потом третий, потом седьмой… Видимо, и у нас подоспело что-то подобное, — считает Аня. — Во всяком случае, ссоры у нас вспыхивали то и дело и совершенно из ничего». «Я в тот период перестал узнавать свою жену, — рассказывает Леонид. — Аня, с которой мне всегда было так хорошо, легко, всегда такая терпеливая, отходчивая… чуть что выходила из себя. Временами было совсем тяжело. А потом вдруг все как-то само рассосалось. Аня «вернулась», то есть стала такой, какой была всегда, и все у нас наладилось. Кстати, в нашем спектакле «Разговоры мужчин», где мы рассуждаем о женщинах и о «женско-мужских отношениях», я многое адресовал жене; высказал что накипело, другим способом донести это до нее почему-то не получалось.

У нас не принято садиться и разговаривать о взаимоотношениях. Я вот совершенно не умею объясняться на эту тему, сразу как-то неловко становится». «Нам непросто друг с другом еще и потому, что мы очень похожи, — подхватывает Аня. — Оба по гороскопу Раки: натуры закрытые, изливать душу не умеем. Леша — ранимый, очень обидчивый, впечатлительный. И я такая же. И вот, бывает, сердимся друг на друга, маемся, но свои переживания держим в себе. Я вот знаю, что за 19 лет брака моя любовь к Леше стала намного сильнее, глубже, крепче. Но ему в этом признаться мне сложно… А еще мы с ним в главном совпали — семья для Раков превыше всего. Леша вообще считает, что я не в состоянии без него шагу ступить. Ну и пускай так думает, я не против. (Смеется.) Он, безусловно, главный в нашем женском царстве, зарабатывает деньги, одевает-обувает трех женщин, что нелегко».

Шестилетняя Ева в этом году собирается в первый класс, но уже ходит в музыкальную школу, занимается вокалом.

А Лизе скоро исполнится 16 лет — она учится в Англии. Хочет поступать в литературный институт: с детства пишет стихи, зарисовки, рассказы. «Трудно смириться с тем, что у дочери настал период, когда она должна оторваться от семьи. Для Лизы мы с Аней уже не на первом месте, у нее сейчас первая любовь, первый в ее жизни молодой человек — Вася.

Вообще с очень многим в жизни приходится смиряться… Я не считаю себя «баловнем судьбы», но с женой и с семьей мне, безусловно, повезло. В свое время я сделал выбор в пользу семьи и пожертвовал значительной частью своей свободы, зато обрел теплоту, дом.

А мой друг Слава Хаит выбрал другой путь — остался на свободе. Он может наслаждаться безответственностью, менять женщин, гулять, сколько захочется, но... дома его никто не ждет. И, откровенно говоря, иногда я ему завидую, а он, знаю, порой завидует мне».

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Индийский гороскоп на апрель 2024 для всех знаков зодиака
«Середину весны одно за другим атакуют астрологические события. На каждой неделе что-нибудь да происходит. Но не стоит видеть в этом проблемы и опасаться нежелательных последствий. Воспринимайте такие дни как время изменений, возможностей и новых начал. Астрологические аспекты могут подсказать, как лучше действовать в своих интересах и достичь желаемых результатов», — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог