Амина Зарипова: «Винер разодрала мне ухо...»

Какой ценой достается олимпийское золото, и на что идут спортсмены и тренеры ради победы.
Инна Фомина
|
26 Марта 2009
Ирина Винер и Амина Зарипова
Ирина Винер и Амина Зарипова
Фото: Юрий Феклистов

Амина Зарипова еле удержалась, чтобы не закричать. В глазах помутнело. Девушка видела лишь яркую лужицу крови, расплывавшуюся по белому кафельному полу… Странно, но гимнастка не чувствовала ни гнева, ни обиды, ни боли. Вообще не чувствовала ничего, кроме спокойной уверенности: она готова выйти на ковер и выполнить программу так хорошо, как только сможет. Умывшись ледяной водой, 17-летняя спортсменка ощутила небывалый подъем сил и побежала в зал, где уже объявляли ее выступление…

В этот день Зарипова впервые стала призером чемпионата мира по художественной гимнастике, заняв почетное третье место.

«К этому выступлению в испанском городе Аликанте я готовилась по 12 часов в сутки. Мы с моим тренером Ириной Винер были настроены решительно. Но когда до выхода на ковер оставались считаные минуты, во мне вдруг что-то сломалось. Я встала в сторонке, в голове закружились путаные мысли: «Зачем я здесь? На кой эта победа? Да ничего мне не нужно! Поскорей бы только домой…» Еще чуть-чуть, и я, наверное, сбежала бы из зала. И тут меня резко дернули за руку. Ирина Александровна, вцепившись в меня изо всех сил, потащила в туалет. Не говоря ни слова, крепко схватила за ухо и принялась дергать за него из стороны в сторону. Видимо, я инстинктивно попыталась вывернуться, а Винер не успела ослабить хватку...

и мочка уха неожиданно порвалась. Именно это и привело меня в чувство. Увозя из Испании бронзовую медаль, я думала: «А если бы Ирина Александровна растерялась? Если бы начала уговаривать взять себя в руки? Да я просто-напросто послала бы всех куда подальше и отказалась выступать. Вот был бы позор!» Тренер, если он настоящий профессионал, всегда знает, что нужно делать, когда спортсмен испытывает предстартовый мандраж: либо начать нахваливать ученика, целовать его и твердить, что он гений, либо треснуть как следует, наорать, разозлить. Когда я волнуюсь, то ничего вокруг не слышу и не вижу. Прихожу в себя только от острой физической боли. С тех пор я сама научилась приводить себя в чувство: перед выходом на ковер очень сильно, буквально до кровоподтеков, стала щипать себя за попу».

Шестикратная чемпионка мира и Европы, ныне тренер молодежной сборной России по художественной гимнастике Амина Зарипова пришла в спорт поздно — когда ей исполнилось уже десять лет.

На занятия в родном узбекском городке Чирчик девочка бегала с огромным удовольствием, ведь шпагат, прыжки и мостики давались ей с легкостью. Вскоре тренер предложила одаренной ученице поехать в Ташкент, показаться старшему тренеру по художественной гимнастике Ирине Винер. «Когда Ирина Александровна впервые пригласила меня в гости, я была поражена роскошью ее дома. Разве это можно было сравнить с бедной обстановкой родительской квартиры? И пока пила чай в красивой гостиной, дала себе слово добиться пусть даже не такой, но все же обеспеченной жизни. Нет, о золотых медалях я тогда не мечтала, но хорошо понимала, что гимнастика открывает передо мной большие перспективы: хорошие заработки, поездки за границу, известность.

Ради этого можно многое стерпеть…»

«Тяни ногу!» — на весь зал кричала Винер, когда Амина от усталости, казалось, уже не могла пошевелить и пальцем. «Да не могу я больше, отстаньте, а то умру!» — огрызалась ученица. На спортивной базе в Новогорске, куда тренер привезла своих подопечных готовиться к крупным чемпионатам, девчонки вкалывали как одержимые. «Характер, признаться, у меня отвратительный, я росла девицей ленивой и своевольной и частенько не желала тренироваться как следует, бунтовала: не буду — и все, хоть режьте меня. Вот тогда от Ирины Александровны мне и влетало. Ей от меня тоже доставалось, в большом спорте все на нервах — я срывалась, хамила, не боясь обидеть тренера, и в ответ могла получить подзатыльник, крепкий шлепок по заднице.

Ирина Винер, Амина Зарипова, Алина Кабаева и Яна Батыршина на соревнованиях в Японии. 1997 г.
Ирина Винер, Амина Зарипова, Алина Кабаева и Яна Батыршина на соревнованиях в Японии. 1997 г.
Фото: Фото из семейного альбома

Ирина Александровна — прекрасный психолог. Она быстро поняла, что орать на меня бесполезно, ведь я с детства привыкла, что моя мама, учительница начальных классов, чуть что не так, принималась кричать. Я даже искренне считала крики проявлением любви. А вот угрозы на меня действовали магически. Очень боялась вновь оказаться в нашем крошечном городишке, поэтому становилась шелковой, когда слышала: «Еще одно слово, и я отправлю тебя домой!» Правда, со временем я расслабилась и лишь усмехалась про себя: «Пугай, пугай, мне-то что!» И вот однажды, отказавшись в сотый раз выполнить никак не получавшееся упражнение, я увидела на ковре… билет на самолет. «Если через полчаса не сделаешь то, что я требую, собирай манатки и вали отсюда навсегда!»

Наталья Бестемьянова и Андрей Букин: «Жесткий диктат, брань, подзатыльники и пощечины — все это можно было выдержать только благодаря вере в то, что именно этот тренер приведет к успеху». Татьяна Тарасова со своими учениками. 1981 г.
Наталья Бестемьянова и Андрей Букин: «Жесткий диктат, брань, подзатыльники и пощечины — все это можно было выдержать только благодаря вере в то, что именно этот тренер приведет к успеху». Татьяна Тарасова со своими учениками. 1981 г.
Фото: Дмитрий Донской/РИА «Новости»

Со страху я тут же справилась с упражнением. Подошла к Ирине Александровне, извинилась, поцеловала в щечку и с облегчением вздохнула: «Остаюсь!»

Покинув большой спорт, Амина сама стала тренером. Однажды одна из девочек, обладавшая весьма строптивым нравом, решила показать Зариповой, насколько сильно устала. Выполняя сложный элемент, нарочно допустила небрежность и упала, сильно ударившись спиной. «Я дико испугалась, ведь она могла себе сломать позвоночник! А мне потом что — под суд?! Я затряслась от ярости и как дала ей по заднице да по шее! Потом разрыдалась, бросилась звонить Ирине Александровне, а в ответ услышала: «Ты что, забыла, как сама такие же фортели выделывала?» Вот тут-то я и поняла, как же это психологически трудно — быть тренером.

В большом спорте без жесткого прессинга не обойтись. Уж если хочешь добиться вершин, значит, придется забыть про жалость… Нет, конечно, любой человек имеет право на слабость. Но если воспользоваться этим правом, никогда не станешь первым».

Прославленный тренер Татьяна Анатольевна Тарасова надвигалась на фигуриста Андрея Букина, зажав в высоко поднятой руке чехлы от коньков. Лицо Тарасовой покраснело от гнева: как ученик посмел уйти с катка, не выполнив то, что она требовала?! Ишь, устал восемь часов безуспешно повторять одно и то же! Если понадобится — будет повторять и десять часов подряд! «Сейчас ведь вмажет, силищи-то у нее на троих хватит», — подумал Букин.

Оглядев раздевалку, он заметил оставленную кем-то хоккейную клюшку, тут же схватил ее и строго предупредил Тарасову: «Подойдешь — по голове получишь!» Сверкнувшее в глазах фигуриста бешенство отрезвило Татьяну Анатольевну: «Так, все, Андрюшенька, спокойно». «И тут мы не выдержали и расплакались, — вспоминает Букин. — Нервы у обоих были уже на пределе…»

Подобные стычки начались не сразу. Когда Андрей Букин и Наталья Бестемьянова стали тренироваться у Татьяны Анатольевны, они были уже сформировавшимися спортсменами. «С первой же тренировки началась настоящая пахота. Нам разрешалось сделать пару-тройку коротеньких перерывов — и снова на лед. Но как мы ни старались, добиться от Тарасовой похвалы не получалось.

Чувствуем, что откатались хорошо, подъезжаем к Татьяне Анатольевне и слышим: «Что вы здесь дерьма навозили?» Обидно было до слез. И тем не менее Букин даже мысли не мог допустить, что когда-нибудь нагрубит тренеру, которого по-настоящему уважал. Андрей не поверил в реальность происходящего, когда впервые стал свидетелем перепалки между Тарасовой и Александром Зайцевым, катавшимся в паре с Ириной Родниной. «С Сашкой у Татьяны Анатольевны случались серьезные конфликты, бывало, они даже… дрались. Зайцеву от природы многое давалось легко — прыжки он делал просто фантастические. Но Татьяне Анатольевне хотелось, чтобы он повторял прыжки по многу раз — тогда в прокате не будет ошибок. Саша орал: «Я же прыгнул! Ну и хватит — я пошел!» Тарасова приходила в ярость, бросалась на Сашку с кулаками.

«Победа в Олимпиаде связала всех троих настолько крепко, что Татьяна Анатольевна стала воспринимать нас как родных детей, за которых нужно решать, как им следует жить». 1988 г.
«Победа в Олимпиаде связала всех троих настолько крепко, что Татьяна Анатольевна стала воспринимать нас как родных детей, за которых нужно решать, как им следует жить». 1988 г.
Фото: Фото из семейного альбома

Он хлопал дверью, пропадал на пару дней, а потом возвращался и делал то, что от него требовали». Сам Букин был уверен, что никогда не сорвется на Татьяну Анатольевну. И ему удавалось держать себя в руках, пока спортивные чиновники не сделали на пару Бестемьянова — Букин самую высокую ставку…

«Нас стали таскать в Спорткомитет, в ЦК партии: «Вы должны выиграть Олимпиаду. Андрей, вы, как комсорг сборной, обязаны показать пример!» Тарасову тоже песочили по партийной линии. От такого давления нервы у всех начали сдавать. Однажды я настолько устал, что не то что двигаться, даже дышать было трудно. Сел на бортик, и вдруг из глаз брызнули слезы. Тарасова подлетела: «Делай!» — «Не могу!» — «Ах ты…» — далее последовал трехэтажный мат. Я настолько разозлился, что заорал нечто подобное в ответ, выскочил на лед и с ходу выполнил элемент, который не получался уже несколько часов.

Впрочем, со мной Татьяна Анатольевна еще как-то считалась. А вот девчонкам от нее доставалось по полной программе. Перед тренировками она всех ставила на весы и тем, кто набрал лишние граммы, щедро раздавала подзатыльники и пощечины. Спортсменки ревели как белуги. Да, со стороны это выглядело жестоко. Но надо понимать специфику фигурного катания. Лишние сто граммов, и фигуристка уже по-другому едет, партнер может и не справиться. Наташке Бестемьяновой было нелегко удерживать вес: стоило ей позволить себе хотя бы булочку или стакан сока, немедленно поправлялась. А как я ее подниму, если у меня, наоборот, дефицит веса?! Под неусыпным оком Татьяны Анатольевны Наташка много лет подряд питалась исключительно творогом да морковкой.

Тарасова не только следила за формой Натальи, но и пыталась контролировать ее личную жизнь. Устроила настоящую бурю, узнав, что у Бестемьяновой роман с Игорем Бобриным, который в то время был женат. Считая, что душевные переживания мешают тренировкам, Тарасова в ультимативной форме потребовала от Наташи порвать с Бобриным. Но та уперлась: «Буду жить с Игорем, и никого это не касается!» Мне тоже приходилось держать оборону. Тарасова была страшно недовольна, когда в 1980 году я женился на своей первой партнерше, Ольге. Не разговаривала со мной недели полторы. Я не мог понять, в чем дело: казалось бы, радоваться за меня надо, а она обиделась. И только значительно позже узнал, что ее оскорбил тот факт, что я не позвал ее свидетельницей на свадьбу… Сейчас, оглядываясь назад, понимаю причины такого поведения Татьяны Анатольевны.

Вместе мы проводили куда больше времени, чем со своими семьями. Общая сверхзадача — победа на Олимпийских играх — связала всех троих настолько крепко, что Татьяна Анатольевна стала воспринимать нас как родных детей, за которых нужно решать, как им следует жить. Жесткий диктат, ругань, тренировки до упаду — все это можно было выдержать только благодаря вере, что именно этот тренер приведет тебя к успеху. Победа на Олимпиаде в 1988 году в Калгари списала все: и годы лишений, и реки пота, и море слез. Что ж, олимпийское золото стоит того, чтобы заплатить за него самую высокую цену».

«Ты зачем, дурак, в драку полез? Теперь из-за твоего идиотизма пять лет тренировок коту под хвост!

Скоро чемпионат, а у тебя рука в гипсе! Ты понимаешь, что всех подвел?!» 11-летний гимнаст Леша Немов молча стоял перед строем ребят. Хотел было ответить тренеру Николко, что руку сломал, защищая малышей от восьмиклассника, который отобрал у них футбольный мяч, но не смог — губы задрожали, в носу захлюпало, из глаз покатились слезы. Сердито взглянув на Лешу, тренер сказал: «Все, делать мне с тобой больше нечего — уходи! Мне не нужны те, кто дерется в подворотнях». Домой мальчик шел как в тумане. Как же Евгений Григорьевич мог вот так запросто взять и выкинуть его из спорта? Ведь тренер считал Лешу самым настырным в группе. В своем тренерском «гроссбухе» Николко дал такую характеристику Немову: «Физические данные слабые, координация отличная. Задиристый, нахальный, но гимнаст перспективный».

Одна из первых побед будущего олимпийского чемпиона Алексея Немова
Одна из первых побед будущего олимпийского чемпиона Алексея Немова
Фото: Фото из семейного альбома

Каким бы сложным ни был элемент, Немов никогда не сдавался. Повторял одно и то же десятки, сотни раз, пока не добивался успеха. И вот этого настырного, помешанного на гимнастике парня выгоняют из спорта! «Неужели я больше не услышу аплодисментов во время соревнований, неужели пять лет отпахал зря?!» — думал подросток. Леша вспомнил, как плакал от боли, когда на первых тренировках ему, шестилетнему малышу, растягивали связки — сажали на шпагат и наваливались всем весом. Все ребята вокруг рыдали, а тренеры строго одергивали: «Чего нюни распустили? Хватит реветь! Не можете терпеть — идите, дверь открыта!» Многие мальчишки тогда не выдержали и ушли. А Немов глотал слезы и продолжал терпеть — сначала растяжки, потом оплеухи, подзатыльники, обидные выволочки перед строем товарищей. Да разве стал бы он сносить такие унижения, если бы знал, чем все это закончится?

Вернувшись домой, наконец-то дал волю своим чувствам и разрыдался в голос. Мама пыталась утешить, а у самой на душе кошки скребли. Конечно, она знала, что Леше на занятиях приходится несладко. Но как ни жалела ребенка, понимала: спорт — это реальный шанс для ее единственного сына вырваться из Тольятти, небольшого провинциального города с криминальной репутацией. «Давай я сама поговорю с тренером? — предложила мама. — Надеюсь, мне-то он не откажет». Разговор состоялся через несколько дней, и Николко разрешил Немову вернуться в группу. «Когда на следующее утро я вошел в гимнастический зал, сердце бешено колотилось, — вспоминает Алексей. — От радости я даже забыл, что у меня на руке гипс! Но тренер быстро меня остудил: «Пока будешь только ноги качать.

А потом посмотрим. Если не сможешь нагнать упущенное — прощай». Николко знал, чем «зацепить» ученика. Немов принялся тренироваться как одержимый…

Впереди Алексея ждали многочисленные победы на чемпионатах мира, четыре олимпийские золотые медали. Но на пути к ним парню пришлось пройти еще одну проверку на прочность. Не успела срастись сломанная рука, как начала сильно болеть спина. Рентген выявил смещение позвонков. «Хорошо помню, как хирург сказал маме: «Если не хотите, чтобы сын стал инвалидом, заберите его из гимнастики». Для меня эти слова означали конец света. Но мама решила не сдаваться — вместе со мной прошла долгий курс реабилитации. Все это время тренер терпеливо ждал, когда я вернусь в строй. А потом разработал для меня специальный комплекс упражнений и перед каждым стартом тщательно проминал мне спину…

В выражении «бьет — значит, любит» есть своя правда. Сейчас я с улыбкой вспоминаю свои детские обиды. Уж если я получал от тренера «пельменей» по заднице, то только за невнимательность или баловство. А попробуйте другим способом втолковать что-то десятку расшалившихся мальчишек! Иными методами в спорте многого не добиться. Когда долго не клеится тот или иной элемент, атмосфера в зале накаляется до предела. Я сам несколько раз видел, как тренер и его подросший ученик устраивали рукопашную. У нас с Николко до драк, слава Богу, не доходило, но в выражениях мы не стеснялись. По молодости я регулярно «выплескивал эмоции», а точнее, накопившуюся усталость, боль. Частенько, распсиховавшись, сшибал ногой банку с магнезией.

Евгений Николко разглядел во вспыльчивом пареньке со средними физическими данными большой спортивный талант
Евгений Николко разглядел во вспыльчивом пареньке со средними физическими данными большой спортивный талант
Фото: PHOTOXPRESS.RU

Порошок снегом разлетался по залу, я хватал куртку и выбегал из зала, хлопнув дверью так, что стены дрожали. «Все, буду тренироваться сам!» — решал тогда, но спустя неделю самостоятельных занятий понимал: без Евгения Григорьевича мне не обойтись…» «Да, у Леши непростой характер, он вспыльчивый, горячий, необузданный. Не раз яростно посылал меня при всех куда подальше, — вспоминает Николко. — Леша с самого детства был очень самостоятельным и не терпел, если за него что-то решали». «Я благодарен Евгению Григорьевичу за его бесконечное терпение, ведь он прощал мне любые «закидоны», — признается Немов. — Он точно не из тех горе-учителей, кто отрывается на учениках не по делу, ломая детскую психику, или в погоне за быстрым результатом «перескакивает через ступеньки» и калечит здоровье ребят. Настоящий тренер всей душой рядом с учеником, когда тот крутится на перекладине или делает вольные упражнения.

Если наставник не мучается и не страдает вместе с подопечным, высокого результата не будет. Пройдя трудный путь в большом спорте, я не побоюсь отдать туда своего сына Алешу. Пока он слишком занят в общеобразовательной школе, но если мы все-таки найдем время, без боязни отведу его в серьезную спортивную секцию».

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог