Профессия — венецианец

«Скоро всех аборигенов посадят в клетки и выставят на площади Сан-Марко с табличкой «Коренной венецианец. Покормите его».
Татьяна Чухрова
|
01 Декабря 2011
Фото: Марк Штейнбок

«Нас осталось совсем мало. Скоро всех аборигенов посадят в клетки и выставят на площади Сан-Марко с табличкой «Коренной венецианец. Покормите его», — с грустью вздыхают жители Венеции, являющиеся одной из главных достопримечательностей уникального города на воде.

«Понаехали тут!» — таких слов вы никогда не дождетесь от венецианцев. Как бы ни страдали от постоянных набегов иностранцев жители этого прекрасного города, терпения и спокойствия им не занимать. Не зря же Венецию называют «Серениссима», что в переводе с итальянского означает «Безмятежнейшая».

Даже взирая на кучи мусора, оставленные туристами на площади Сан-Марко, или плавающие в каналах пустые бутылки, даже по сто раз в день отвечая на вопросы типа «Как пройти к мосту Риальто?» или «Где я вообще нахожусь?», венецианцы сохраняют выдержку, снова и снова убирают улицы и вежливо показывают дорогу. По утрам, только открыв ставни, защищающие от шума и летней жары, местные жители сразу же сталкиваются с гостями города, проплывающими в гондолах прямо под окнами, распевающими песни под руководством гондольера или радостно кричащими и показывающими пальцами в окно: «Здесь кто-то живет! Ой, в пижаме! Дайте-ка я его сниму на камеру!» И как, вы думаете, поступает в таких случаях венецианец? Нет, он не ругается и не отвечает оскорбительными жестами — просто улыбается и закрывает ставни. «Даже не знаем, почему мы так терпеливы — из-за природной вежливости или благоразумия.

Фото: Марк Штейнбок

Ведь без приезжих Венеция погибнет быстрее, чем с ними», — говорят местные жители. В благоразумии им, конечно, не откажешь: ежегодно в городскую казну благодаря туристам вливается около двух миллиардов долларов, а то и поболее. Желающих насладиться местными красотами хоть отбавляй — примерно 60 тысяч иностранцев ежедневно приезжают в город на воде, а венецианцев в историческом центре проживает чуть больше 60 тысяч. Пару лет назад городские власти даже забили тревогу — впервые в истории численность населения Венеции недотянула до отметки 60 тысяч (для сравнения — в 1930 году в городе проживало 135 тысяч человек). И тогда оставшиеся жители устроили себе «похороны» — погрузили на гондолу огромный гроб, покрытый венецианском флагом, уселись в лодки и поплыли по Гранд-Каналу прямо к дворцу, где заседает местная администрация.

Городские власти уже давно обеспокоены тем, что венецианцев становится все меньше и меньше: из-за постоянного наплыва туристов растут цены на недвижимость, продукты, коммунальные услуги, а также на ремонт и содержание домов. Молодежь уезжает на материк в поисках работы и лучших условий проживания. А тем, кто остался, приходится жить вместе с родителями: новые дома здесь не строят — свободного места нет, да и само строительство вместе с доставкой материалов слишком дорого и хлопотно. Иногда власти обещают решить проблему с жильем, только обещания не выполняют. К примеру, несколько лет назад под социальное жилье планировали отдать территорию казарм Манин, но воз и ныне там. «А почему же молодые семьи не снимают квартиры, как это делается в крупных европейских городах?» — спросите вы.

Цены на продукты, коммунальные услуги, ремонт и содержание домов растут, молодежь уезжает из Венеции на материк
Цены на продукты, коммунальные услуги, ремонт и содержание домов растут, молодежь уезжает из Венеции на материк
Фото: Марк Штейнбок

А потому, что венецианцам совсем не выгодно сдавать их своим: по итальянским законам хозяева в этом случае не могут повышать арендную плату и выселять жильцов (при выселении они должны подыскать им квартиру с теми же условиями и арендной платой, а это практически невозможно). Зато иностранцам жилье сдавать выгодно: и цену можно заломить заоблачную, и ни с какими ограничениями не столкнуться. Поэтому во всех объявлениях о сдаче недвижимости (в Венеции сдается почти половина квартир) всегда есть пометка «только не местным». Чтобы понять, кого считать местными, представьте себе исторический центр Венеции, расположенный на 118 островах Венецианской лагуны, которые разделены 150 каналами и протоками (через них переброшено около 400 мостов).

Кроме того, в категорию «местных» входят еще и 175 тысяч жителей Местре — материкового пригорода Венеции. Венецианцы из исторического центра давно призывают руководство коммуны отделиться от Местре: этот район они так и не привыкли считать настоящей Венецией. По их мнению, отделение от пригорода позволило бы полностью использовать все средства, поступающие в городскую казну от туризма, и решить множество наболевших проблем, связанных с реставрацией дворцов и памятников, сооружением систем водоочистки, канализации (как таковой канализации в городе никогда не было: продукты человеческой жизнедеятельности просто уносятся в море) и прочее, прочее.

Но самая главная проблема венецианцев — это спасение города от воды.

Фото: Марк Штейнбок

По этому поводу местные жители вздыхают: «Именно вода сделала Венецию уникальной и богатой, она же и погубит город». О том, что Серениссима постепенно погружается в воду, здесь знали еще в раннем Средневековье. Город несколько раз перестраивали, а все здания возводили на сваях из сибирской лиственницы. Сваи забивались густым частоколом на глубину от трех до десяти метров, поверх них укладывались платформы из бревен, а на них — каменный фундамент. К примеру, мост Риальто поддерживают целых 12 тысяч свай, а храм Санта-Мария делла Салюте — более миллиона дубовых и ольховых свай. Однако вода продолжает разрушать город, подтачивая стены и фундаменты — не спасает даже защитная дамба. За последние сто лет Венеция погрузилась в воду на 23 сантиметра. По мнению специалистов, причиной бедствия стало то, что воду для города забирали из артезианских скважин — из-за этого водоносный слой земли стал ниже.

Теперь скважины закрыли, но Венеция продолжает потихоньку оседать в лагуну. Для спасения города от постоянных наводнений ученые не раз разрабатывали сложные проекты. Один из них, предусматривавший постройку герметичных барьеров, был запущен восемь лет тому назад. Однако он так и не смог решить проблему: оказалось, что из-за барьеров со своими задачами не справляются системы водоочистки, в лагуне начали вымирать рыбы и другие ее обитатели. А вода, между тем, продолжает затапливать город. Конечно, уже не так, как раньше. К примеру, в ноябре 1966 года Венеция оказалась на грани гибели — вечером стихия обрушилась на город, вода быстро поднималась, затопив первые этажи зданий, магазины. Погасло электричество, нарушилась телефонная связь, венецианцы передвигались по улицам в темноте в высоких резиновых сапогах.

Если бы ветер с Адриатики (местные называют его «дьявольской свадьбой») не утих, то вода продолжала бы прибывать и окончательно разрушила бы город. Впрочем, к наводнениям в Венеции научились относиться философски. О том, что в очередной раз подступает «аква альта» («высокая вода»), горожан оповещает вой сирены. Это значит, что нужно немедленно закрыть специальные стальные воротца возле дома (чтобы в него не проникала вода) и конечно же надеть резиновые сапоги. Для передвижения по городу устанавливают деревянные помосты — пассерелле. По ним можно добраться до пристани и сесть на вапоретто — морской пароходик, который довезет до места работы. Примерно 40 процентов жителей имеют моторные лодки, но используют их в основном летом и в начале осени.

Венецианцы привыкли к постоянным наводнениям
Венецианцы привыкли к постоянным наводнениям
Фото: Марк Штейнбок

А вот автомобилей в историческом центре города вы не найдете: на них здесь не ездят, но это не значит, что у венецианцев нет машин. Одни оставляют авто в гараже на станции Пьяццале Рома, а другие — на острове под названием Тронкетто. Такси в Венеции, естественно, водное, но популярностью оно пользуется в основном у туристов: слишком уж дорогое. У таксистов здесь отличные заработки: 20-минутная поездка на катере из города в аэропорт Марко Поло сейчас стоит 110 евро. «А почему венецианцы не ездят на гондолах?» — интересуются многие туристы. Да потому, что гондола — тоже удовольствие из дорогих, только иностранцы позволяют себе такое (около 100 евро за один час катания). Впрочем, местные тоже иногда пользуются этими диковинными лодками — но только по торжественным случаям вроде свадьбы. А ведь когда-то это был единственный способ передвижения в Венеции.

Первые упоминания о гондолах (итальянцы произносят это слово с ударением на первом слоге) относятся к началу XI века. В те времена лодки имели разнообразные формы, а расписывали их яркими красками и золотом. Однако в XVII веке появился свод правил, согласно которому все гондолы предписывалось привести к одному образцу: отныне они должны быть только черными, 11,05 метра в длину и 1,4 метра в ширину. Причин для этого имелось несколько. Во-первых, венецианские власти позаботились о том, чтобы гондолы стали более компактными: передвигаться по узким каналам на махинах, украшенных тяжеленными декорациями, становилось все труднее и труднее. Во-вторых, разукрашенные лодки никак не подходили для похоронных церемоний. Власти сочли, что черный цвет гондол будет уместен и в горе, и в радости, а заодно напомнит всем о страшной чуме XVI века — именно тогда лодки, перевозившие тела умерших, впервые были перекрашены в траурный цвет.

Впрочем, имелась еще одна причина принятия правил. Многие вельможи были заинтересованы в том, чтобы лодки стали одинаковыми: это давало возможность навещать дам сердца в любое время суток, не привлекая к себе особого внимания. Местная легенда гласит, что один пожилой вельможа лично умолял дожа Венеции перекрасить все «средства передвижения» в один цвет. Дело в том, что к его молодой супруге частенько наведывался любовник в позолоченной гондоле — все об этом знали и посмеивались над рогоносцем. В отчаянии обманутый муж пожаловался дожу, что не вынесет позора, и тот смилостивился. По приказу правителя гондолы стали черными, визиты любовника жены перестали бросаться в глаза, и вельможа успокоился.

Даже успешно сдав сложные экзамены, попасть в профсоюз гондольеров нелегко: количество лицензий ограничено — их всего 425. Те, кому это удалось, считают себя настоящими везунчиками: отличный заработок, почет и постоянное внимание со стороны иностранок
Даже успешно сдав сложные экзамены, попасть в профсоюз гондольеров нелегко: количество лицензий ограничено — их всего 425. Те, кому это удалось, считают себя настоящими везунчиками: отличный заработок, почет и постоянное внимание со стороны иностранок
Фото: Марк Штейнбок

Правила, касающиеся гондол, действуют и по сей день. Лодки по-прежнему черные, а единственным их украшением является ферро — железный конек, похожий на гребень. С его помощью гондольеры определяют, сможет ли лодка пройти под мостиком или нет. Правая сторона гондолы на 24 сантиметра ниже левой — гондольер опускает весло для управления лодкой только с правой стороны, а вставляется весло в деревянную уключину — форколу с рядом пазов. Гондольеры — особый клан Венеции, эта профессия, как правило, передается по наследству. Впрочем, случается, что в их ряды иногда вливаются новички, сумевшие лихо сдать экзамен. Для его сдачи нужно девять месяцев учиться на курсах гондольеров, не только освоить мастерство управления гондолой, но и сдать экзамены по иностранным языкам, истории и географии Италии.

Даже успешно сдав все вышеперечисленное, попасть в профсоюз гондольеров нелегко: количество лицензий ограниченно — их всего 425. Те, кому это удалось, считают себя везунчиками: отличный заработок, почет и постоянное внимание со стороны иностранок. У профсоюза лодочников по этому поводу даже существует правило: ни в чем клиенткам не отказывать, если они хороши собой, не замужем или путешествуют без мужа. А влюбленным парочкам гондольеры всегда предлагают проплыть под мостом Вздохов и непременно под ним поцеловаться — это, мол, традиция. Только вот «традицию» придумали они сами, а мост Вздохов к поцелуям никакого отношения не имеет. Когда-то по этому мосту, соединяющему Дворец дожей и тюрьму Пьомби, проводили преступников, приговоренных к смерти.

Оттуда они в последний раз могли взглянуть на мир — со вздохом. Впрочем, с поцелуями мост Вздохов все-таки косвенно связан: ведь в тюрьме Пьомби когда-то сидел сам Джакомо Казанова, а потом благополучно из нее сбежал.

А кто еще из венецианцев, помимо гондольеров, таксистов и хозяев, сдающих жилье, неплохо устроился и не собирается покидать родной город? Конечно же владельцы отелей, ресторанчиков и многочисленных сувенирных лавок. Кстати, о лавках. Выбирая сувениры, многие туристы останавливают взор на маске с длинным носом-клювом и радостно спрашивают продавцов: «Это, наверное, Пиноккио или птичка какая-то?» — «Нет, не птичка! — грустно отвечают венецианцы. — Это маска доктора — в ней и в длинном черном плаще он ходил по домам во времена Великой чумы, а в «клюве» носил лекарства — сушеный розмарин и чабрец.

Фото: Марк Штейнбок

Приезжайте к нам на карнавал зимой и узнаете о масках все. Когда же, наконец, кончится этот бесконечный рабочий день!»

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог