Неявные вторжения

«Кричала женщина. Я проснулась, поймала собственный крик, это кричала я. Отец держал меня за...
Владимир Финогеев
|
23 Марта 2009
Фото: Fotobank.com

«Кричала женщина. Я проснулась, поймала собственный крик, это кричала я. Отец держал меня за голову, гладил и тряс: «Дочка, что с тобой, что?» «Глаза! Глаза! Глаза!» — выкрикивала я. Меня колотило. Я содрогалась от животного ужаса. «Это сон, сон, — приговаривал отец, — больше ничего. Все закончилось». «Это был он! Он!» — «Кто?» — «Он и к маме приходил. Мне мама рассказывала. Лицо мохнатое, и огромные глаза. Вот такие глаза. Я умру. Я не могу видеть эти глаза. Мама тоже не могла, и она умерла». «Глупости, — говорил отец, но голос его дрожал. — Она по болезни умерла. Что ты говоришь глупости!» Я рыдала. Мама умерла, когда мне было двенадцать. До того как ей поставили страшный диагноз, она кричала во сне. Она не могла спать. От ужаса. Ей приходило существо с заросшим шерстью лицом и глазами в полблюдца. Она похудела, осунулась, глаза провалились, лицо почернело. От одного ее рассказа об этом мое сердце сжалось так, что будто брызнула кровь. Отец любил мать. Поженились они странно. Мать выдали замуж за реку, за богатого мужика.

Родители выдали. Хотели как лучше, а она его не любила. Через три месяца сбежала от него ночью на лодке. Отец оказался на берегу в этот момент, помог лодку вытащить. Они влюбились друг в друга мгновенно. Отец жил в бараке с матерью, Анной Ивановной. У него был брат Мишка, красавец и хулиган. Мишке нравилась Тонечка, симпатичная, куколка натуральная. Она в этом же бараке жила, через три двери. У них была любовь. Мать ее, баба Варя, сварливая была. Но и моей бабке Анне Ивановне палец в рот не клади. Она всю жизнь проработала в психбольнице. Мой отец привел мать к себе, жили вчетвером в одной комнате: он, мать моя, бабка и Мишка. Мишку забрали в армию. После родилась я. До двух лет я орала так, что все на ушах стояли и всем бараком приходили меня тютюнькать, баюкать. Барак, уродливый, из почерневших досок, все удобства на улице. В длинном коридоре на табуретках стояли примуса. Я помню, как баба Варя ругалась с моей бабкой. Сначала раздавался крик: «Анька, с...ка! Ты украла иглу у примуса?!» — и в воздухе сверкали начищенные тела летающих примусов. К пяти годам я стала страшной матерщинницей. Родители не знали. Однажды баба Варя чистила ковер на улице веником, я крутилась возле, так что она меня долбанула веником, ну я ей и выдала четырехэтажным. Та к моей матери — жаловаться.

Отец вытащил ремень из брюк и отходил им меня по голой заднице, приговаривая: «Я тебе поругаюсь. Я тебе поругаюсь!» Сейчас этот метод считают непедагогичным, но я тогда моментально усвоила, что ругаться матом нехорошо. Мат я не забыла. Но рот держала на замочке. Через три года Мишка пришел из армии. Подтянутый, стройный, с кудрявым чубом, в бескозырке. Все девки с ума сходили. Но он любил только Тонечку, а она его. Анна Ивановна сетовала: «Женить надо Мишку, а денег шаром покати. Что бы Бог послал копеечку!» Зима прошла, весной Всесоюзный субботник объявляют, на день рождения Ленина. Всех санитарок из психбольницы мобилизуют на уборку чердаков старинных особняков по центральной улице города. На одном чердаке Анна Ивановна неосторожно задела трухлявую стену. Посыпались золотые монеты и украшения. Все налетели, давай хватать, по карманам распихивать. Анна Ивановна стоит, рот раскрыв. Опомнилась, когда все драгоценности смели. Ей достался один крест золотой, нагрудный, с зелеными камушками. Она его на ладонь положила, он тяжелый, она смотрит на него и дивится. А за радостью охватил ее страх великий. Говорит, как кипятком ошпарило. Бог есть, а мы что творим?! С тех пор она маленько свихнулась. Стала с чудинкой. Задумчивая и тихая стала. Отнесла она крест ювелиру.

Тот покрутил, говорит: «Крест подлинно золотой, а камушки эти зеленые — просто стекло». Врал, поди. Кто ж крест золотой стекляшками украшает? Но это уж его теперь дело. Дал бабке пять тысяч. На эти деньги Мишку одели, обули, свадьбу сыграли, да еще немного осталось. Нам квартиру дали, мы уехали, Анна Ивановна умерла вскоре. Мишка с Тоней родили девочку, Машеньку, красавицу писаную. Потом маме моей чудище стало сниться, и она умерла от рака. У меня после смерти мамы лунатизм открылся. Встаю ночью и хожу. Однажды открываю входную дверь и в одной рубашке спускаюсь вниз по лестнице. Отец меня на первом этаже догнал. Раз чуть брата своего не убила. Он вдруг просыпается, а я на него утюгом замахиваюсь. Он как заорет. Я проснулась: в руке — утюг, ничего не помню. Зачем я это, почему? Вскоре ко мне, как к маме, стало чудище ночью являться. Не часто, но приходило. Я с ума сходила. И вот что происходит. Мишка стал пить и пил страшно много лет. Потом папа умер. Мишка пил, плакал, говорил, что хочет к брату. Раз пришел пьяный, а Тонечке надоело это, и она его в дом не пустила. Он сел у двери, сидел, сидел и умер у порога. Маша вышла замуж, они родили сына. Жили хорошо. Когда Мишка умер и его хоронили — зимой это было, — Машин муж замерз на похоронах, заболел воспалением легких. Болезнь врачи не распознали сразу, и он умер.

Маша очень тосковала, и Тонечка взяла ее к себе жить. Через девять месяцев после смерти мужа она пошла с собакой погулять. Возвращалась, поднималась на пятый этаж — в доме у Тони нет лифта, — нога у нее соскользнула, она упала назад, ударилась головой о железную дверь. Две недели в коме пролежала и умерла. Я вышла замуж по любви. Жили хорошо. Однажды чудище пришло вновь, и я его так гнала, так гнала, что прыгнула за ним в окно, а квартира была на восьмом этаже. Хорошо, муж успел за ноги поймать. Муж был лучшим мастером на заводе, а потом стал пить и пропил все: честь, мастерство, руки свои золотые, в канавах в грязи валялся. Пил десять лет. Потом я его закодировала. Десять лет не пил и умер. Я с тех пор сплю без снов, живу спокойно, хотя и тоскую по мужу».

На правой руке линия головы нашей героини выглядит образцово (рис. 4, зеленый). Она нужного размера, правильной формы, достаточной глубины, расположена там, где ей предписано нормой, и нигде не рвется. Конечно, линия головы — одна из сложнейших линий. Она представляет и состояние мозга, и величину, и тип, и направленность, и характер мышления. Она выразитель функции эндокринной системы и кишечника и показатель воли.

В данном случае линия не короткая и не длинная, не прямая и не слишком изогнутая, она совмещает крайности. Так, при короткой и прямой линии обладатель мыслит конкретно, реалистично, однако слишком приземленно и материалистично. При чрезмерно длинной и с изгибом — мышление слишком абстрактно и оторвано от жизни. Здесь линия уравновешивает признаки. Есть еще одна интерпретация, она более мистична. Если линия не имеет разрывов, то она не пропускает никаких потусторонних сил в жизнь и мышление человека. Если непрерывность нарушена, то психика человека уже не под охранной грамотой правильной линии головы и в нее вторгаются сущности иных миров. На левой руке мы имеем смещенный вилочковый разрыв этой линии (рис. 7, красный). Разрыв, правда, компенсирован, он не открыт полностью, нижняя часть вилочки «ремонтирует» непрерывность. Потому вторжения происходят все-таки во сне, а не наяву.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Хочу похудеть, но заедаю стресс
Как справиться с лишним весом, когда все идет наперекосяк



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог