— Дочка, хочешь учиться — учись!
— А как же деньги?
— Ничего, заработаю.
Кстати, навещая меня в институтском общежитии, отчим нередко совал двадцать пять рублей (сумма огромная по советским временам), но всегда просил: «Доченька, только маме не говори». А когда той не стало, собрал семейный совет и объявил:
— Тамара у нас старшая, значит, теперь самая главная.
— Пап, что ты говоришь? Только ты здесь самый главный человек!
Так и было. Я очень его любила! А потом он начал жаловаться:
— Ой, дочка, у меня что-то с желудком. Болит и болит. Даже кефир пить не могу...
— Пап, умоляю, серьезно обследуйся!
У меня съемки, не могла вырваться. Денежку высылала, часто звонила, а сама не ехала. Так и не успели проститься. Как же я переживала! Он оказался роднее всех родных.
Но я снова забежала вперед. Десятилетку оканчивала в школе рабочей молодежи, там же работала библиотекарем. Литературу нам преподавал Булат Окуджава. Его ссылка в деревню Шамордино закончилась, разрешили учительствовать в областном центре, но в общеобразовательную школу не пустили. Тоже мне, нашли политически неблагонадежного! После школы собиралась поступать в пединститут. Но однажды зашла к подружке Римке на занятие драмкружка. Их руководитель попросил меня что-нибудь прочитать. Прочитала, покривлялась, а он возьми да и скажи Римме: «Этой девочке надо учиться на артистку». И та начала вдалбливать: «Том, ну его в баню, твой пединститут! Послушайся Василия Филипповича».
В итоге я заняла у соседки тети Ани сто рублей и, оставив дома записку: «Не ищите меня и не заявляйте в милицию, уехала в Москву учиться на артистку», села в поезд. При этом про вузы, где можно получить соответствующее образование, абсолютно ничего не знала, просто собиралась подойти к доске объявлений и отыскать что-нибудь подходящее. Но судьба распорядилась по-своему.